РЕЛЬСЫ И ЗАКОН

Поезд компании «Юнион Пасифик» рассекал просторы пустыни с умопомрачительной скоростью, двенадцать миль в час. Однако пассажирам вагона третьего класса, сидевшим на жёстких деревянных лавках и безуспешно боровшимся с дремотой, временами казалось, что поезд стоит на месте. Каждый раз, бросая осоловевший взгляд в окно, они видели один и тот же пейзаж – раскалённая добела потрескавшаяся глина, бугристая россыпь колючек, да серый зигзаг далёких гор на горизонте. И только перестук колёс да равномерное покачивание вагона служили признаком того, что поезд всё-таки перемещался в сторону пункта назначения.

Полковник Дуглас Мортимер не смотрел в окно. Он ездил в поездах не ради того, чтобы любоваться пейзажами. Пассажирский вагон оставался единственным местом, где ничто не отвлекало его от чтения Библии. «… И добычи много вынес из города. А народ, который был в нём, вывел и умерщвлял ах пилами, железными молотилами и секирами. Так поступал Давид со всеми городами Аммонитян», прочёл полковник Мортимер и на какое-то время отвлёкся от чтения, пытаясь представить себе процесс умерщвления пилами.

Сонную тишину нарушил голос кондуктора:

– Ваши билеты, леди и джентльмены, ваши билеты!

– Долго ли ещё ехать до Тукамкари? – спросил полковник, предъявляя билет.

– Нет, сэр, – отвечал кондуктор. – Будем минуты через три. Ваши билеты!

Полковник откинул крышку своих карманных часов и удовлетворённо кивнул, взглянув на циферблат. «И восстал сатана на Израиля, и побудил Давида сделать счисление Израильтян…»

– Простите великодушно, святой отец, но вы совершили ошибку! – раздался над ухом полковника голос попутчика.

Краем глаза полковник Мортимер заметил, что сидевший рядом с ним человек в котелке и пенсне радостно оживился, найдя, наконец, повод поговорить. Видимо, до сих пор его природную общительность придерживало религиозное чинопочитание. Чёрная шляпа полковника, его широкий чёрный плащ и особенно книга, которую он держал в руках, библия в сафьяновом переплёте с серебряными наугольниками, ценой не менее ста долларов, – все это иногда заставляло окружающих принимать его за одного из странствующих проповедников или миссионеров различных церквей и толков, часто встречавшихся среди пассажиров.

Многие из миссионеров предлагали воспользоваться услугами церкви, которую сами же и основали. При этом они всегда были готовы предъявить местным властям соответствующую лицензию. Иногда, покидая границы новообращённого в свою веру штата, например, перебравшись из Теннеси в Арканзас, они принимались торговать глазными каплями и затычками для ушей, поскольку их религиозная лицензия действовала только в Теннеси, а для Арканзаса имелась фармацевтическая.

Если же никаких лицензий получить не удавалось, миссионеры превращались в просветителей и начинали читать публичные лекции на тему «Мои встречи с Диккенсом», «Частная жизнь французской адвокатуры» или «Мнение медицинской науки о воздействии вальса на психику». Эти темы вызывали неподдельный интерес в образованных слоях Дикого Запада, которые всегда были рады послушать речь, насыщенную научной терминологией. На Восточном побережье утончённую публику Балтимора, Нью-Йорка и Филадельфии можно было привлечь не столько терминологией, сколько демонстрацией курьёзов природы. Зрители охотно посещали лекции о покорении индейцев ради того, чтобы полюбоваться засушенной головой Мангаса Колорадаса, вождя апачей.

– Как жаль, святой отец, что вы сразу не сказали, что вам надо в Тукамкари! Я прекрасно знаю все станции на этой линии и могу вам вполне определённо сказать, что вы сели не на тот поезд. Да, не на тот поезд!

Человек в котелке приветливо и сочувственно улыбался, видимо, ожидая от собеседника каких-то вопросов, вполне естественных в таком положении.