Наутро закинулся набором алхимических зелий когнитивной направленности. Подстраховка, конечно, и допинг, но не помешает на первый раз. Потом, если всё выйдет, я и без них прекрасно смогу осуществлять изменённый и доработанный призыв духа предков. Однако, был этот вызов проработан только теоретически, хотя подробно и со всеми деталями. Так что надо, куда деваться. Поставил на стол несколько тарелок с любимой некрохрычом жратвой, бутылку его любимого пойла (а он просил время от времени, так что во вкусах мертвечины я прекрасно разбирался). Прикрыл глаза, чтоб ничего не отвлекало, напрягся и начал осуществлять очень ме-е-едленный, детальный призыв. Не давая инстинктивным навыкам перехватить контроль над призывом. Да и не призыв это был, как я понял уже в замедленном восприятии-формировании. А прошитая в какой-то из частей души программа вселения в созданное программой же магическое тело. Но моим планом это не мешало, а скорее помогало…

— И что ты натворил опять, безумный даэдра?! — возопил трагический, с замогильными реверберациями, но явно мой голос.

— Получилось, — довольно заключил я, открыв глаза.

По крайней мере, в части для меня — точно получилось. Напротив меня стоял полупрозрачный, сияющий голубоватым (а нехер мне мужиками мозг сношать было!) призрак Рарила Фира. С редкостно наглой, данмерской мордой — красавчег, в общем. Только призрачный.

Напряжённое «видеть магию» показывало, что магичить этот конструкт сможет. Так что помощником я обзавёлся точно, но это подождёт. Сейчас проверка номер два.

— Что «получилось», долбаный…

— В зеркало взгляни.

— Ээээ… это я?!

— Нет, это я, — ехидно ответил я. — Ты — магическая проекция Рарила Фира, для всех окружающих. Рожа… ну тут ничего не поделаешь.

— Нормальная рожа, — растерянно пырился в зеркало, ощупывая нормальную рожу Анас. — Я, в целом, примерно таким и был… Так вот что за обрывки безумных мыслей до меня доносились! А ты скрывал, выходит?

— По твоим урокам, — кивнул я. — Правда, хреново скрывал, раз доносились.

— Нормально, для такого безумного и неуважительного щен… — начал было Анас, посмотрел на себя в зеркало ещё один раз, прервался и страдальчески закончил, — талантливого мага. Неуважительного и безумного! Но талантливого, даэдра тебя… В общем — удивил.

— Жратву видишь?

— И тлеющее вино вижу. Даже испытываю некоторую благодарность — ты, выходит, запомнил…

— Попробуй съесть.

— Издева… — начал возмущаться мертвечина.

— Жри давай! — начал возмущаться я.

— Распустился… И издевается ещё, — забормотал некрохрыч в моём обличье, с некоторой надеждой цапнув отбивную никс-гончей.

И сожрал. Причём рожа его исказилась в такой блаженной гримасе, что слов было не нужно.

— Это… — с трудом прочавкал он.

— Приятного аппетита, в общем.

— Угумс, — последовал чавкающе-булькающий ответ уничтожающего провиант и запивающего это винищем Анаса.

А я наблюдал за процессом поглощения. По сути, конструкт действовал по сложному ритуалу иллюзии-колдовства, где пища приносилась в жертву, отдавая «вкус» вселённой душе. Что занятно, Анас транслировал вкус мне, весьма ослабленно, но ощутимо. И если его ощущения — аналог от моих, можно только посочувствовать его бледному, в самом прямом смысле, бытию до этого момента.

— Это… Спасибо, Рарил, — аж слегка поклонился мертвечина, смолотив еду за пару минут.