Наконец глаза Рея оттаяли. Теперь в них царило пламя. И читалось сильное желание меня придушить. Чем он и занялся. Быстро подошел ко мне, и ухватив за ошейник подтащил к стене и приложил об нее головой.

    Сдержать оборот я оказалась не в силах. Короткая вспышка жара по телу… и шею стянул ошейник, явно не предназначенный для человеческих размеров.

    Горло сдавило, словно в тисках. Ни вдох, ни выдох не проходили. Да что там, казалось, позвоночник уже крошится. Хрипя, я каталась по полу и расцарапывала кожу ногтями, силясь снять с себя удавку. Не знаю точно, сколько продолжалась эта пытка. Лишенная воздуха я едва не сошла с ума, а через какое-то время начала терять сознание. Только тогда ошейник ослабили.

    Очнулась я уже прикованной к стене наручниками. Хорошо хоть не подвешенной, а то в таком состоянии ноги банально не выдержат стоять. Едва придя в себя, я поспешно прикрыла все самое сокровенное хвостом. А то не нравится мне, как разгораются глаза вон того Бушрута. Невольно порадуешься наличию такого шикарного мехового веника. Хотя… судя по лицам остальных, быть ему воротником.

    А дальше начался кошмар. Меня спрашивали такое, на что я даже не знала, как отвечать.

    – Как ты узнала о маршруте отряда?

    – Какого?

    – Кто выдал тебе информацию?

    – О чем?

    – Кому ты ее передала?

    – А?

    – Что ты делала в замке?

    – Э-э… какого числа, не уточните? А то долго перечислять.

    – Кто тебя подослал?

    – Мне бы знать! Придушила бы за такое чувство юмора.

    – Что еще ты должна была узнать?

    – Все. Я же тут в первый раз.

    – О чем еще ты успела донести?

    – Кому?

    – Что было в той тетради?

    Этот вопрос вообще озадачил. В тетрадь с белыми, шелковистыми листами, я вписывала стихи и песни моего мира. Еще изредка рисовала, вспоминая былые навыки. Записывала какие-то детали этого мира – название, важные географические точки, некоторые расы, имена. Там же столько всего!

    А они думают, я что туда записывала? И вообще, за кого меня держат? Неужели узнали, что я по сути иномирянка? Ой, не надо! А вдруг они тут таких дурех на ужин кушают, в этом то я так и не разобралась. Всё не знала, как к «другу» своему с таким вопросом подойти.

    – Любовные послания, – заявила я, кокетливо намахивая ресницами. – А что, тебе не одного не досталось?

    О! Наглый ушастый предатель начал выходить из себя! Лиска, поздравляю. Тебя сейчас точно придушат.

    Но душить меня никто не стал. Рейвар просто повел рукой, и тело скрутило от боли.

    Я ненавижу боль. Я не переношу боль. Я ее боюсь. Я благодарю всех богов, что моя смерть была такой – одно мгновение, расстроенный звук погибающего вместо со мной рояля… и тишина. Я за эвтаназию, а из способов самоубийства предпочитаю пулю в висок. Боль – это маленькая смерть. Только хуже.

    А этот гад… да по всему телу сразу. Ведь он знал эту мою слабость. Сам лечил порезанную лапу.

    Приводить в себя, меня пришлось ведром холодной воды. Сама я была не в силах очнутся. Просто сидела, привалившись к стене, и ощущала как боль медленно отпускает тело. Хорошо, вода скроет дорожки слез.