— Неужто он прошел по звериной тропе?

— Вот именно.

Тетя Кэт изо всех сил вглядывалась в кустарник, но Кена не было видно.

— Где?

И вдруг, точно так же, как это удалось дяде Бобу, она увидела босые ноги Кена. Кен в одной пижаме, сжавшись в комочек, сидел ярдах в семи-восьми от края кустарника, который заполонил весь овраг и на многие мили тянулся вниз по течению ручья. Кустарник этот представлял собой непроходимые заросли ежевики, вечнозеленого буша и папоротника высотой в десять, а то и в пятнадцать футов, из которых торчали кривые сучья огромных черных деревьев и похожие на колонны стволы башнеобразных эвкалиптов.

— Боб, — в смертельном испуге воскликнула она, — что же нам делать?

— Хороший вопрос! — усмехнулся он.

— Его надо вытащить оттуда.

— Это я и сам знаю, — огрызнулся он. Но тут же почувствовал себя виноватым и взял ее за руку: — Что-нибудь придумаем.

— Тише, — прошептала она. — Он может тебя услышать и испугается.

— Вытаскивать его оттуда, скорей всего, придется, вырубая одно растение за другим. Это займет много времени, может, целый день… Вот, везет же нам…

— Почему вы не вытаскиваете меня отсюда, дядя Боб? — тоненьким, дрожащим голосом спросил Кен.

— Не беспокойся, вытащим.

— Я хочу, чтобы меня вытащили сейчас.

— Придется тебе потерпеть, Кен. Ты сам понимаешь, в какой попал переплет. Нам надо вырубить проход к тебе. А на это потребуется время.

— Я хочу вылезти сейчас.

— Послушай, Кен, — вмешалась тетя Кэт, — пока нам не под силу добраться до тебя. Если кто-нибудь поползет вслед за тобой, то может тоже застрять. Все нужно делать как следует. Нам придется расширить лаз, а сделать это мы сможем, только вырубая один куст ежевики за другим и осторожно убирая их. Если мы начнем в спешке валить их один за другим, то можем причинить тебе вред. Если мы будем торопиться, кусты могут завалить тебя. Веди себя мужественно и спокойно. И старайся не делать никаких движений. Если будешь сидеть неподвижно и ждать, ничего плохого с тобой не случится. Понятно?

Кен ничего не ответил.

— Ты понял меня, Кен? — повторила тетя Кэт.

— Я весь в каких-то колючках, — захныкал Кен. — Кроме того, здесь муравьи и еще какие-то насекомые. Я хочу поскорей вылезти.

— Побудь тут, — прошипел дядя Боб, — и непрерывно разговаривай с ним. Постарайся, чтобы он не нервничал. Стоит ему распсиховаться, он раздерет себя на куски. Я побегу за инструментом. Постараюсь не задерживаться. Где Хью с моим тапочком?

Хью ждал отца на середине полянки.

— Нашел мой тапочек? — спросил дядя Боб.

— Нашел.

— Давай сюда. Как, по-твоему, мне его надеть, если ты стоишь так далеко от меня?

С испуга Хью попятился назад.

— Не нажимай на него, Боб, — тихо посоветовала тетя Кэт, — Хватит нам и одной беды. Подойди к нему сам. Ты же знаешь, дети боятся оврага.

Дядя Боб подошел, но, не утерпев, набросился на Хью:

— Ты что, взрослый мальчик или еще ребенок? Спустись туда сейчас же. Ты довел маму бог знает до чего, пока она не разрешила вам спать там. И она тебя предупреждала, она тебя предупреждала. Не знаю, что ты хотел доказать, но именно ты пожелал там спать, вот теперь тебе и придется расплачиваться. Что ты хотел доказать?

Но Хью только шмыгал носом и стоял в полной растерянности. Ничего он не собирался доказывать, просто хотел провести ночь в палатке.