Но и здесь еще не конец хорошим прозаическим статьям «Современника»: они оканчиваются небольшою, но интересною статьею «Крымские предания». Следующая выписка даст о ней лучшее понятие:

Татарский миф о Фортуне

Фортуна у татар почитается богинею. По их преданиям, она сошла с неба отыскивать своего сына, скитающегося по земле. Лица у ней нет, а есть один только глаз на самой макушке. Она ловит и схватывает по дороге первого прохожего, почитая его своим сыном, а чтобы в этом удостовериться, поднимает его все выше, до тех пор, пока глазом своим может взглянуть на него. Убедясь, что она ошиблась, бросает его с высоты наземь и снова продолжает ловить проходящих, в надежде отыскать сына своего, и с каждым поступает одинаково. Вот отчего, вероятно, возвышения сей богини так непрочны.

Переходим к стихотворному отделению.

На нынешний раз оно так бедно, что мы не заговоримся о нем. Пушкинских стихотворений только два. «Кто знает край» есть род какого-то отрывка, где все как-то полупрозрачно, в полусвете, как будто недосказано; даже нам сдается, что это чуть ли не вариянты из «Онегина», если не отрывок из него, хотя отсутствие правильных строф и противоречит нашей догадке.

         С какою легкостью небесной

         Земли касается она!

         Какою прелестью чудесной

         Во всех движениях полна!

Эти четыре стиха напоминают следующие четыре стиха из VII главы «Онегина»:

         С какою гордостью небесной

         Земли касается она!

         Как негой грудь ее полна!

         Как томен взор ее чудесный![15 - Цитируется строфа LII из седьмой гл. «Евгения Онегина».]

Но что бы ни напоминало собою и что бы ни было стихотворение «Кто знает край» – отрывок или целое, вариянт или оригинальное – оно стихотворение Пушкина, не по подписи этого волшебного имени, а по своему художественному достоинству[16 - Стихотворение «Кто знает край…» (1828) непосредственно с «Евгением Онегиным» не связано; в «Современнике» опубликовано не полностью.].

Другое стихотворение «Последние цветы» выказывает одно из таинств души и жизни человеческой и в своих простых безыскусственных формах блестит таинственною красотою творчества. Вот оно:

         Цветы последние милей

         Роскошных первенцев полей.

         Они унылые мечтанья

         Живее пробуждают в нас.

         Так иногда разлуки час

         Живее самого свиданья.

После этих двух стихотворений Пушкина замечательны только следующие: «Тайные думы» гр-ни Е. Р-ной: [17 - Графини Е. П. Ростопчиной.] в нем прекрасными, полными души и чувства стихами воспеваются достоинства одной высокой особы[18 - «Высокая особа» — императрица Александра Федоровна, жена Николая I.], имени которой мы не смеем угадывать…

         Ей внятен, ей знаком и глас небес далеких,

         И нищеты призыв, и стон земных скорбей;

         Слезу несчастного, поэта вдохновенье,

         Молитвы благодать – все, все поймет она:

         В душе ее живут восторг и умиленье,

         И тихая мечта ей на удел дана.