Дэвид Митчелл. Литературный призрак
Посвящается Джону
…И если я, как мне кажется, знаю больше, — разве можно быть уверенным, что и от меня не укрылась пружина пружин? Одни говорят, что нам никогда не узнать и что для богов мы — как мухи, которых бьют мальчишки летним днем, другие говорят, напротив, что перышка воробей не уронит, если Бог не заденет его пальцем. Окинава
Кто там дышит мне в затылок? Оборачиваюсь. С шипением съезжаются створки тонированных стеклянных дверей. Ярко светит солнце. На залитой светом автостоянке ни малейшего движения. Вдали шеренга пальм и ярко-синее небо. В пустом фойе слегка покачиваются листья искусственных папоротников, вверх-вниз. — Простите, господин?.. Поворачиваюсь обратно. Дежурная все еще ждет, протягивая авторучку. Улыбка сидит безупречно, как и униформа. Сквозь пудру на ее лице различаю поры, сквозь негромкую музыку в фойе слышу тишину, сквозь тишину — фон в колонках. — Кобаяси. Я недавно звонил из аэропорта. Забронировал номер. Покалывание в ладонях. Мелкие колючки. — О да, господин Кобаяси… А что, если она не поверит? Нечистые часто регистрируются в отелях под вымышленными именами. Чтоб предаваться блуду с иностранцами. — Будьте добры, господин Кобаяси, впишите имя и адрес… Сюда и сюда… И укажите профессию. Показываю забинтованную руку: — Боюсь, вам придется заполнить анкету за меня. — Конечно, конечно! Как это случилось? — Зажало в дверях. Она сочувственно содрогается и разворачивает бланк к себе. — Ваша профессия, господин Кобаяси? — Инженер-программист. Пишу софт по заказам разных компаний. Она хмурится. Я не вписываюсь в ее анкету. — Значит, у вас нет постоянного места работы? — Впишите компанию, на которую я работаю в настоящее время. С этим проблем не возникнет. Технический отдел Братства устроит любое подтверждение. — Прекрасно, господин Кобаяси. Добро пожаловать в отель «Сад Окинавы». — Благодарю. — Цель вашего приезда — бизнес или туризм, господин Кобаяси? Нет ли двусмысленности в ее улыбке? Подозрительности во взгляде? — Всего понемногу, — отвечаю, голосом воздействуя на альфа-волны. — Надеюсь, пребывание у нас доставит вам удовольствие. Вот ключ. Если возникнут затруднения, господин Кобаяси, обращайтесь. Мы вам охотно поможем. Вы? Мне?! — Благодарю. Нечистота, нечистота. Эти окинавцы никогда не были чистокровными японцами. Другие предки, пожиже. Направляясь к лифту, спиной чувствую — экстрасенсорное восприятие работает, — что она усмехается. Она бы не усмехалась, если б знала, с кем имеет дело. Ничего, придет время — узнает. И все остальные тоже. Огромный отель — и в полдень не видно ни души. Безмолвные коридоры тянутся вдаль, пустынные, как катакомбы.
В номере нечем дышать. В Прибежище запрещено пользоваться кондиционерами — они отрицательно влияют на альфа-волны. Из солидарности с братьями и сестрами я отключил кондиционер. Окно открыл, но шторы задернул. Кто знает, чей телеобъектив берет меня в этот самый момент на прицел. Выглянул из окна — солнце ударило в глаза. Наха — бедный, уродливый город. Если бы не аквамариновая полоска Тихого океана вдали, вполне сошел бы за очередное щупальце Токио. Обычная красно-белая вышка с телепередатчиком, который на частотах, воздействующих на подсознание, транслирует правительственную программу промывания мозгов. |
