Вероника. Джон сошел с ума. Совершенно. Вот уже много лет он любил меня без памяти… Он… Он хотел бросить жену, детей… Он требовал, чтобы я развелась с мужем и вышла за него замуж. Он произвел на меня такое ужасное впечатление, что я испугалась за него.

Инспектор. Что ж, это бывает. Совершенно внезапно, неожиданно.

Вероника. Вот именно. Совершенно невероятно. И тем не менее, такое возможно, вы понимаете, — ничего не забыть — и ждать, надеяться, строить планы. Есть такие мужчины.

Инспектор (пристально наблюдая за ней, подходит к креслу справа от нее). И женщины тоже.

Вероника. Да… Да… Наверное так. В общем, вот так все и было. Сначала я не хотела принимать его слова всерьез. Я сказала ему, что он сумасшедший. И прошлую ночь он говорил мне нечто подобное, вот почему я отправила ему записку. Я не могла оставить все, как есть. Я хотела, чтобы он понял всю невозможность того, что он предлагал мне. Но он даже слушать не хотел. И — он мертв. Как это ужасно!

Сержант негромко кашляет.

Инспектор (оборачиваясь). Да, сержант.

Сержант (делая шаг к софе, Веронике). Из дополнительных источников мне стало известно, что, когда вы уходили в эту дверь, то сказали… (Заглядывает в блокнот.) “Берегись, Джон Кристоу! Я ненавижу тебя. Я в жизни ни к кому еще не питала такой ненависти”.

Вероника. Уверяю вас, я никогда не говорила ничего подобного. Кто это вам наплел? Наверное, слуги?

Сержант. Одна из ваших поклонниц, мисс Крэй. Она бродила вокруг дома в надежде получить ваш автограф. (Многозначительно.) Она слышала многое, о чем говорилось в этой комнате.

Вероника (вставая, в гневе). Все это ложь! (Инспектору.) Будьте добры, верните мою сумку!

Инспектор (подходит к камину). Разумеется, мисс Крэй. (Берет сумку.) Но, к сожалению, оружие я вынужден оставить у себя.

Вероника. Оружие?

Инспектор вынимает из кармана носовой платок, оборачивает им руку, открывает сумку и осторожно вынимает револьвер.

Инспектор. Разве вы не знали, что в вашей сумке лежит оружие?

Сержант (делает шаг к инспектору). Но…

Инспектор останавливает сержанта взглядом.

Вероника. Там не было никакого оружия. Это не мое. Я ничего не знаю об этом оружии.

Инспектор (осматривая револьвер). “Смит-вессон”, тридцать восьмого калибра, как раз тот же самый калибр, что и пуля, убившая Джона Кристоу.

Вероника (гневно). Уж не хотите ли вы сфабриковать дело против меня? (Подходит к инспектору.) Я должна увидеть моего адвоката. Я… Да как вы смеете?

Инспектор (протягивая сумку). Вот ваша сумка, мисс Крэй.

Вероника вырывает у него сумку. Вид у нее сердитый и испуганный.

Вероника. Больше я ничего вам не скажу.

Инспектор. И очень мудро поступите.

Вероника поворачивается, бросает гневный взгляд на сержанта, затем торопливо уходит через застекленную дверь на террасу и поворачивает налево. Инспектор провожает ее внимательным взглядом, осторожно поигрывая револьвером, завернутым в носовой платок.

Сержант (обходит кресло, направляясь к середине). Но, сэр, я…

Инспектор. Никаких “но”, Пенни. Вещи порой бывают совсем не такими, какими кажутся, и хватит об этом. (Подходит к креслу слева, медленно садится.)

Сержант открывает рот, собираясь возразить.

(Жестом заставляет сержанта замолчать.) Я знаю, знаю. Вот что меня удивляет…

Занавес.

Действие третье

Сцена та же. Утро понедельника.

Когда занавес поднимается, стоит прекрасное утро. Все французские окна распахнуты. На каминной решетке тлеют угольки. Гаджен впускает инспектора и сержанта в левую дверь.

Гаджен. Я передам сэру Генри, что вы уже здесь, сэр (Уходит налево.