Это Лермонтов, подумала, вняв совету Алены, королева. Там у него дальше про изнемогающий рассудок. Неужели Геннадьевна читала Михаила Юрьевича?! Или от скуки приобщилась к городской библиотеке? Мэр не специалист по стихам.

- А у людей с пониманием всегда напряженка! - попыталась успокоить Алену Лариса. - Каждый понимает лишь себя! И ох как хорошо понимает! На других не остается сил и времени. Ты надумала бросить своего мэра? Эх, Ленка...

- В любой момент! - с готовностью сообщила Геннадьевна и тотчас перестала рыдать. - Пойду работать. В Москве!

Лариса собиралась спросить, почему это делать нужно обязательно в Москве, но вовремя прикусила язык: а она сама?! Так что ей лучше помолчать.

- Я приеду, мы с тобой снимем квартиру и будем жить, как белые люди! - огласила вполне сформированное и неплохо обдуманное решение Алена. - Мы не рабы!

- Ну, да, пожалуй... - неуверенно согласилась с этим опрометчивым и весьма спорным утверждением Лариса. - Я купила газету и сейчас хочу приискать себе работу. Глядишь, подберу что-нибудь и на твою долю. Ты кем трудиться намылилась? Чего делать умеешь?

Алена замялась. Очевидно, она умела только хорошо ублажать страсти мэра.

- Ну, это не пройдет! - жестко заявила Лариса. - Даже с нашей несравненной красотой блядовать нам с тобой теперь поздно!

Алену смутили тон и новая, очевидно, уже столичная стилистика Ларисы.

- В уборщицы пойду, - несмело пробормотала смешавшаяся Алена. - Полы мыть каждая умеет.

- Должность завидная, - протянула Лариса. - Ладно, ты там не кисни больше и не рыдай, а то я даже испугалась. Позвони мне через день-другой. Может, я за это время какую-никакую службу нам с тобой нарою.

Пообедав в одиночестве, Лариса развернула газету и быстро наткнулась на несколько тоскующих без секретарш заведений. Она тотчас выбрала цирк, еще раз осмотрела себя в зеркало - серый свитер в горохах ей очень к лицу - и отправилась по указанному адресу.

Вахтер проводил ее в дирекцию, оставил перед наглухо закрытой дверью с золоченым словом "директор", сказал: "Ждите, вас пригласят!" и отправился охранять здание дальше. Лариса села на стул и приготовилась терпеливо ждать. Минут через десять из комнаты легко и быстро выкатился проворный, круглобокий, посверкивающий милой плешинкой человечек и заорал:

- Захаров, опять у тебя гуси лимит сожрали! Ты чем их там кормишь, негодяй?! А львы, говорят, голодают! Хочешь, чтобы они дрессировщиком пообедали?! Ты у меня допрыгаешься, мерзавец!

Из коридора прогудело басом:

- Новый навет и поклеп! Илья Петрович, звери кормлены согласно финансовым документам! Сколько на них денег отпущено - столько и лопают! А львы на диете только стройнее да изящнее станут и через ваши кольца в огне легче сигать начнут. Чего ж вам лучше?

- Я тебе покажу такую диету, Захаров!! - закричал человечек, воздевая вверх короткие пухлые ручки. - Ты эту диету запомнишь на всю оставшуюся жизнь! Так и ищешь, где бы смухлевать! Исчезни! И лучше всего, навсегда! Вы ко мне? - неожиданно ласково обратился толстячок к Ларисе. - Простите, если можете! Заставил ждать такую очаровательную женщину! Проходите. Ну, Захаров, погоди! - и он погрозил кулачком в сторону коридора, откуда в ответ донеслось презирающее всякие пустые угрозы басовитое хмыканье.

Лариса вошла в кабинет, пахнущий зверьем и манежными опилками, и села в кресло.

- Распустились! - никак не мог успокоиться директор. - Нет времени ими заняться и привести в порядок! Давайте знакомиться. Я думаю, вы наш новый секретарь.

В догадливости ему отказать было невозможно.

Лариса сдержанно кивнула.

- Чудесно! - обрадовался толстячок. - Только вот что... - он опечалился. - Условия труда у нас тяжелые, предупреждаю сразу, чтобы никаких иллюзий.