«Пустить бы тебе пулю в лоб, да нельзя. Не в этой операции, где любое происшествие станут изучать под микроскопом», — зло подумал Густав, смотря на своего подчинённого с тщательно скрываемой злостью. Всей душой обер-лейтенант желал оказаться как можно дальше. Вот только не выполнить приказ не мог. При всём при этом он понимал, что если дело дойдёт до выбора между жизнью и душой, то он наплюёт и на воинский долг, и на желание жить.

Фридрих теперь шёл самым первым, держа рамки из чёрной бузины. За ним шагал Александр, крепко держась за ремень портупеи коллеги. А за его детали экипировки держался фельдфебель. Точно также поступали прочие солдаты. Последним «вагончиком» был Густав.

— Лучше закройте глаза, — посоветовал товарищам старший лозоходец. — Так будет проще бороться с мороком. Главное, не выпускайте ремень, за который держитесь.

— Так нас простой палкой забьют, — пробурчал Ян. В правой руке он крепко стискивал рукоять «вальтера» с прибором для ослабления звука выстрела. Левой плотно сжимал ремешок на ранце фельдфебеля.

— Не кричи, тогда не забьют, — ответил ему лозоходец.

Фридрих испытывал те же ощущения, что и все солдаты группы. Но бороться с чужим внушением ему помогала сосредоточенность на рамках-лозах. Мало того, если бы его осмотрел какой-нибудь опытный маг, то сказал бы, что бывший сотрудник уголовной полиции имеет природное сопротивление к ментальной магии, а ещё чёрная бузина является его «родным» деревом. Оба этих фактора сейчас помогали ему успешно сопротивляться воздействию рунных камней.

Рамки в руках Фридриха застыли, указывая на одну точку впереди. Стоило ему хотя бы на полшага уйти в сторону, как они резко меняли своё направление. Момент, когда группа оказалась у стены, он ощутил каким-то внутренним чутьём. Мало того, рамки-лозы из бузины чуть ли не согнулись под прямым углом, указывая на особенное место под его ногами.

— Мы на месте, держитесь, нужно кое-что проверить, — тихо сказал он и несколько раз ткнул носком сапога в матерчатом чехле в рыхлую влажную землю. После нескольких ударов показалась острая верхушка небольшого камня.

— Дева Мария… — вновь зашептал немецкий солдат свою молитву. У остальных сил не было ни на что. Им казалось, что они то падают вниз, то резко поднимаются вверх, то их толкает вправо, то влево, то земля под ногами начинала кружиться. Подводило и зрение, показывая то, чего не было. Так солдатам чудилось, что им в лицо упираются острые сучки и ветки, а под ногами овраги и промоины, зато слева есть чистая и просторная тропинка. Чтобы не свернуть на неё и ломиться сквозь «заросли» они использовали всю силу воли, забыв обо всём, перестав контролировать окружающее пространство и высматривать врагов. Да что там, сейчас самыми страшными врагами стали собственные чувства и тело.

Фридрих выпустил рамки из рук и упал на колени. Стащил ранец и достал из него деревянную коробку из граба, покрытую изнутри слоем серебра, а снаружи железом, которое было вручную выковано из железных вериг какого-то монаха из древнего германского монастыря. Не известно, что именно помогло из всего вышеперечисленного, но стоило камню в виде маленькой пирамидки оказаться в коробке, как давление существенно уменьшилось.