— Нормально они отреагируют, если вы не станете выдирать у него перья с шерстью и собирать кровь.

— Обещаю таким не заниматься, — улыбнулся он уголками губ. — К которому часу мне быть готовым?

— Прямо сейчас собирайте вещи и возвращайтесь ко мне.

Ему хватило часа на всё. В том числе, чтобы отправить телеграмму в Москву. Я так думаю, что в Москву.

— Рассказали руководству? — поинтересовался я, когда вновь его увидел.

— Нельзя было? — вопросом на вопрос ответил он. — Извините, если сделал это зря, но вы же не запрещали?

— Ладно, пустое, — махнул я рукой, понимая, что тут он меня обыграл всего одной фразой. В самом деле, он прав: не запрещал.

С собой я взял только Прохора и Семянчикова, если не считать Швица с его помощником. Летели мы вторыми седоками на грифонах. Ещё шесть соколов сопровождали нас. Остальные пернатые оборотни остались прикрывать Цитадель с воздуха.

«Нужно увеличить число грифонов, на них удобнее перемещаться, чем с оборотным амулетом», — подумал я, когда скользил в небесной выси, сидя за спиной Маши.

Когда я слушал рассказы Паши об огромном скоплении эшелонов в мелком латвийском городке, то мог лишь примерно представить масштабы. Реальность же оказалась такой, что заметно переплюнула представления. Этот железнодорожный узел был забит так плотно, как тыква семечками. Скопившиеся составы создавали определённые сложности для поездов, проходящих транзитом через город. Маневровым паровозам приходилось растаскивать с путей часть эшелонов, пропускать «гостей», ждать пока те пополнят запасы воды с углём, после чего опять возиться с составами, которые ранее распихивали по отноркам и тупикам. Судя по свежим следам работы, железнодорожники дополнительно проложили несколько таких отстойников и установили две новые стрелки для них.

Патрулей на улицах было полно. Люди в чёрной, серой и серо-зелёной униформе заполонили город. За полчаса наблюдения я увидел всего полтора десятка местных жителей. Из них четверо были мальчишками. Струков успел собрать сведения по местным жителям. Они почти все жили за городом, кто в землянках, кто в двух ближайших деревнях, стоящих в двух-трёх километрах от городка. В том числе и те, кто работал на немцев. В самом городе жила буквально дюжина гражданских. И те полностью поддерживали оккупационную власть. Возможно, есть ещё кто-то, про кого сокол не успел разузнать. И эти бедолаги работают на немцев из-за необходимости кормить семьи. Увы, но искать таких мы не можем себе позволить. Остаётся пожелать им удачи. Пусть они выживут в том огненном Аду, который я собираюсь устроить на станции.

Всего нас здесь дожидались около двух тысяч гитлеровских вояк. Свыше сотни танков разных модификаций и бронетранспортёров. Два эшелона с цистернами с ГСМ. И демоны знает сколько сотен тонн боеприпасов с провизией и медикаментами. Просто удивительно, как немецкое командование довело ситуацию до такого состояния. Один налёт советской авиации и!.. Правда был нюанс: немцы окружили станцию крепким куполом противовоздушной обороны. Зениток здесь хватало, чтобы отразить практически любой удар с воздуха. В капонирах и на крышах крепких построек под колышущейся маскировочной сетью грозно смотрели в небо стволы зенитных установок от пулемётного калибра до мощного в восемьдесят восемь миллиметров пушечного.

«Эх, вот бы мне штуки три тех больших, — помечтал я, глядя на тяжёлые зенитные орудия, плотно стоящие на крестообразных лафетах. — Их зачаровать как следует, обучить наводчиков и тогда можно будет хоть Луну обстреливать, никакая высота не спасёт тех, кто решит полетать над моей головой!».

Мысли были откликом на моё сравнительно недавнее желание заиметь как можно больше зениток для защиты Цитадели.