Поцеловав ей спину, Эван принялся более решительно ласкать ее упругие ягодицы.

– Раздвиньте ноги, дорогая.

Брайд на миг замерла, затем подчинилась, после чего он ввел два пальца в расселину и медленно двинулся от основания позвоночника к влажной теплоте в конце тропы.

Вцепившись руками в подушку, она пыталась сдержать сладкий стон. Когда Эван понял, что Брайд больше не может сопротивляться, он лег на нее и держал так, чтобы она знала, что он собирается делать. Ее удивление и страх были столь же интуитивными и древними, как и его чувство победителя, когда он сломил ее сопротивление поцелуями.

– Ты ведь не боишься меня, Брайд. Ты знаешь, я для тебя не опасен. Я никогда бы не смог причинить тебе боль.

Затем он встал на колени, приподнял ее бедра, подложил под них подушку и ласкал Брайд до полного исступления. Когда она уткнулась лицом в подушку, чтобы заглушить крики, ее ягодицы поднялись еще выше, и тогда он дал ей наконец облегчение, которого они оба так страстно желали.

Эван взял ее без всяких новшеств, способом таким же древним, как сам род человеческий.

Сквозь открытую дверь Брайд, прижав к себе одежду, вышла в маленький проход, который соединял их гардеробные, и тут, схватив за руку, Эван повернул ее к себе для прощального поцелуя. Ее тело сразу откликнулось, как уже происходило много раз этой ночью.

Тем не менее, им пора было расставаться; Брайд не хотела, чтобы Майкл застал их вдвоем обнаженными, да и сестры не привыкли слишком долго залеживаться в постели.

Дойдя до комнаты, Брайд закрыла глаза, однако настоящего смущения она не испытывала. Ничего безнравственного или греховного – она познала только радость и невероятное удовольствие.

Пока она одевалась, ее разум еще окутывал туман, и тут…

– Вижу, ты уже проснулась, – вернул ее на землю голос появившейся на пороге спальни Джилли.

Брайд лихорадочно соображала, известно ли тете, где она провела всю ночь, или та просто зашла поболтать. Тем временем Джилли ходила по комнате, устраняя беспорядок, оставшийся после вчерашнего торопливого переодевания, и что-то ворчала себе под нос.

– Когда ты не вернулась, мы все гадали, что с тобой стряслось, – ведь ты ушла в таком состоянии…

Брайд попыталась найти объяснение столь долгому отсутствию, но она справедливо подозревала, что любое из них покажется не заслуживающим доверия.

– Майкл нашел-таки Мэри, – наконец сказала Джилли. – Она пыталась спрятаться в гостиной, но он привел ее наверх.

– Слава Богу. Я знала, что ей не удастся проникнуть на вечеринку, однако…

– Однако это удалось тебе: вот и объяснение, почему ты не вернулась, не так ли?

– Нет ничего преступного в том, чтобы немного развлечься. – Брайд молилась, чтобы Джилли поменьше смогла узнать об этих вечеринках, иначе…

– По-моему, немного – это мягко сказано, и вечеринка тут ни при чем. – Джилли направилась к выходу. – Если хочешь спать, я не пущу сюда остальных. Кстати, не забудь принять ванну. Ты пахнешь им, Брайд.

Безапелляционное утверждение Джилли не требовало ответа. Прежде чем выйти из гардеробной, она бросила на племянницу долгий взгляд.

– Надеюсь, его светлость того стоил и был так же хорош, как выглядит?

– Думаю, да, – пробормотала Брайд.

– Ладно. Ты ничего больше от меня не услышишь. Я не бранила тебя прежде, не стану и на этот раз – ты ведь не дура и лучше меня знаешь, чего мужчины добиваются своей ложью и чем все кончается.

Глава 20

– Просто набросайте что-нибудь, – попросил Линдейл.