Звук его голоса привел ее в сознание. С трудом вскинув руку, Марианна медленно провела ладонью по лицу и открыла глаза. Ее взгляд прояснился, и она увидела перед собой Робина. Бледное до прозрачности лицо Марианны залила багровая краска стыда. Хрипло вскрикнув, Марианна отпрянула, попыталась спрятаться от неподвижных глаз Робина, уткнувшись лицом в плечо Гая.

– Отпустите меня, леди! – воскликнул Гай с брезгливо-сочувственным выражением, отдирая ее пальцы от своего рукава. – Я вам более не защитник. Лорд Шервуда готов принять вас под свое покровительство – к нему и ступайте!

С этими словами он толкнул Марианну к Робину, отчего она сделала пару шагов и упала бы на пол, если бы Робин не успел подхватить ее на руки. Она попыталась вырваться, но он не позволил, накрепко прижав ее к груди. Джон тем временем снял с себя плащ и бережно прикрыл им Марианну с головы до кончиков босых пальцев.

Бросив прощальный взгляд на Гая, Робин негромко сказал:

– Прощай. Может, я был неправ, и ты способен на добрые дела.

Гай впился жадным взглядом в лицо Робина, потом его глаза погасли, лицо пьяно обрюзгло, и он вяло шевельнул плечами, усаживаясь обратно в кресло и доставая из-под стола еще один полный вина кувшин.

– До встречи, Робин. Желаю тебе лучше проследить за принцессой, чем это удалось мне.

Робин шагнул в темноту, возвращаясь через покои Марианны к дальней комнате с потайным ходом. Джон последовал за ним, оберегая мечом его спину и постоянно оглядываясь на Гая. А тот потерял интерес ко всему происходящему, внимательно изучая дно своего кубка.

Услышав скрип открываемой и закрываемой двери, Гай недобро улыбнулся.

– Вот теперь все правильно! – прошептал он, глядя в темноту, скрывшую Робина, Джона и Марианну. – Преступник, объявленный вне закона, и девка, отмеченная позорным клеймом, – вот теперь вы идеально подходите друг другу!

Глубоко вздохнув, он положил голову на сомкнутые руки и закрыл глаза.

Робин не запомнил, как прошел коридор потайного хода, – лишь тепло легкого тела Марианны, проникавшее сквозь одежду и обжигавшее его руки огнем. И такое же обжигающее тепло ее неровного дыхания у его плеча, на которое она уронила голову. Он пришел в себя, когда ночной воздух хлынул ему в лицо ароматом леса и вернул сознание. Воин приветственно зафыркал, закивал и потянулся к хозяину, угадав по запаху, кого он несет на руках.

– Джон, – сказал Робин, – возьми Марианну и возвращайся вместе с ней в Шервуд.

Джон, который в это время отвязывал поводья своего коня, услышав приказ Робина, обернулся как ужаленный и схватил лорда Шервуда за плечо.

– Ты в своем уме?! – с яростью вскричал он, увидев в глазах Робина мрачную решимость. – Ты и впрямь собрался вырезать почти сотню ратников, чтобы добраться до Лончема? Тогда я лучше сам убью тебя, чтобы не оставаться в неизвестности!

– Я справлюсь, – ответил Робин, устремив взгляд в сторону черных зубцов башен Фледстана, – благо я теперь не ограничен временем до рассвета.

Заметив ярость в почерневших глазах Робина, Джон поспешил сдавить мощной рукой его плечо, чтобы тот не вырвался и не вернулся во Фледстан.

– Пойми, что тебя сейчас уже поджидают все ратники и Лончема, и Гисборна у этой потайной двери! – не слыша ответа, он вскипел: – Не упрямься же, как мул! Какой прок в том, что ты сложишь голову, едва переступив порог Фледстана?! Сейчас ты нужен леди Марианне, она без тебя погибнет! – пытался он докричаться до лорда Шервуда. – Не время для мести!

Робин с трудом перевел дыхание. Его разум стал постепенно проникаться справедливостью слов Джона.