– И что в этом было плохого? – спокойно спросил Эдрик. – Зато он стал опаснее после моей выучки. Его противники не ожидают, что меч в его левой руке оказывается сокрушительнее, чем когда Вилл держит оружие правой рукой. А все ведь стремятся поразить правую руку! – Еще раз посмотрев на Вилла, он обернулся к Робину, окинул его взглядом и сказал: – Граф Альрик сейчас гордился бы вами обоими!

Эдрик тяжело вздохнул и, поторопившись отогнать печальные воспоминания, велел дочери накрывать стол к обеду, а сам обернулся к Робину и стал ласково и подробно расспрашивать его о Марианне.

Робин терпеливо и так же подробно отвечал на вопросы, поглядывая в сторону Вилла и пряча под ресницами улыбку, заискрившуюся в темно-синих глазах. Вилл, потягивая вино, пристально изучал Тиль, которая накрывала на стол, краснея под взглядом Вилла и отвечая ему быстрыми влюбленными взглядами. Когда стол был накрыт, она обернулась к отцу и Робину, чтобы позвать их обедать, как вдруг заметила, что Вилл приглашающе похлопал ладонью себя по колену. Стрельнув опасливым взглядом на отца, Тиль тем не менее мгновенно устроилась на колене Вилла и робко обвила руками его шею.

– Ты удивительно хорошеешь! На свадьбе Робина я тебя даже не сразу узнал – такая разительная перемена с девочкой-подростком, которой я тебя видел в конце августа! Прошел месяц, а ты еще больше расцвела, – задумчиво сказал Вилл, разглядывая нежное лицо Тиль, заалевшее румянцем от его похвалы. – Еще немного, и станешь такой красавицей, что не будешь знать отбоя от женихов.

– Вилл, – прошептала Тиль, застенчиво опуская глаза, – а ты не хотел бы поговорить с моим отцом?

– Чтобы окончательно поругаться с ним? – усмехнулся Вилл, бросил взгляд в сторону Эдрика, стоявшего к ним спиной, и встретился глазами с Робином, взгляд которого выразил веселое предупреждение.

Став серьезным, Вилл поставил кубок на стол и ласково обнял Тиль. Та немедленно прильнула к его груди и склонила светловолосую голову ему на плечо.

– Девочка, я ведь уже говорил тебе: я старше тебя почти вдвое, – сказал Вилл с грустной усмешкой. – Мой сын младше тебя всего на семь лет!

– И вовсе не вдвое! – прошептала Тиль, поглаживая ладонью мех его куртки. – Тебе двадцать семь, а мне в марте будет пятнадцать. Где же вдвое?

– Считать ты умеешь! – улыбнулся Вилл обворожительной улыбкой, схожей с улыбкой брата и не менее опасной для девичьих сердец. Бережно приподняв ладонью подбородок Тиль, он заглянул в ее доверчивые глаза. – Только твой отец не станет говорить со мной. Я объявлен вне закона, за мою голову обещана награда, так не лучше ли тебе подумать о ком-нибудь другом?

– Не лучше! Мне все равно! – торопливо ответила Тиль. – Его светлость тоже вне закона, и за его голову назначена еще большая награда. Но графиню Марианну не остановило это соображение!

– Графиню Марианну ничто не остановило бы. Но ведь ты не она, – и, подавив вздох, Вилл прикоснулся губами к нежным губам Тиль, которая замерла, отвечая на его поцелуй.

Эдрик, которого насторожила тишина, наступившая за его спиной после шелеста скатерти и звона посуды, обернулся. Увидев дочь в объятиях Вилла, он чуть не подпрыгнул от возмущения.

– Слезь с его колен и немедленно отойди прочь! – прогрохотал негодующий бас, и Тиль поспешно отпрянула от Вилла. – Тебе так не терпится лишиться невинности в его постели?!

Тиль от вопроса отца залилась багровым румянцем и, поймав взгляд Робина, который посмеивался над разыгравшейся семейной сценой, поторопилась спрятаться за его спиной от отцовского гнева.