Дирк почувствовал от разговора некоторое разочарование, однако решил не придавать этому значения и в задумчивости положил трубку. Он понимал, что происходит нечто странное, но не знал, что именно.

— Никто ничего не знает.

Эти слова привлекли его внимание, и он взглянул на телевизионный экран. Веселый калифорниец, одетый в яркую гавайскую рубаху, которой при случае можно было размахивать, как флагом, посылая сигналы SOS, стоя на солнцепеке, отвечал на вопросы — как быстро сообразил Дирк — о приближающемся метеорите. Он называл метеорит «Всем Капец».

— «Всем Капец»? — переспросил калифорнийский корреспондент «Би-би-си».

— Ну да. Мы называем его «Всем Капец», потому что он разносит вдребезги все, во что врезается.

Калифорниец ухмыльнулся.

— И вы утверждаете, что он врежется в Землю?

— Я говорю, что не знаю. Никто не знает.

— Ну, ученые НАСА полагают…

— В НАСА, — убежденно сказал калифорниец, — порют чушь. Они ни фига не знают. Если мы не знаем, то откуда знать им, черт побери? Здесь, в нашей лаборатории, у нас самые мощные параллельные компьютеры в мире, так что если я говорю «Я не знаю», то говорю это со знанием дела. Мы знаем, что мы не знаем, и мы знаем, почему мы не знаем. А НАСА не знает и этого.

Следующие новости тоже были из Калифорнии. Передавали о какой-то группе активистов под названием «Зеленые Побеги», которая пыталась привлечь к себе внимание общественности. Ее позиция — а она взывала к измученной и истрепанной психике многих американцев — состояла в том, что наша планета в состоянии позаботиться о себе самой лучше, чем мы о ней, и поэтому нечего особенно напрягаться или пытаться сдерживать наши природные инстинкты.

— Не берите в голову! — призывал их лозунг, цитируя слова популярной песенки. — И будьте счастливы!

— Австралийские ученые, — вещал по радио чей-то голос, — пытаются научить говорить кенгуру.

После этих слов Дирк решил, что сейчас для него самое разумное завалиться на боковую.

На следующее утро все показалось на удивление простым и ясным. Нет, Дирк еще не нашел ответа, но он знал, что делать. Несколько телефонных звонков убедили его в том, что отследить источник перечислений до самого начала — дело сложное и малоприятное. Частично потому, что в любом случае это сделать непросто, частично потому, что в данном конкретном случае тот, кто переводил ему деньги, сделал все для того, чтобы замести или по крайней мере запутать следы, но главным образом потому, что у клерка, занимавшегося международными переводами, оказалась волчья пасть.

Жизнь слишком коротка, погода — хороша, а мир — полон удивительных, восхитительных вещей, взлетов и падений. И Дирк решил, что самое разумное — это дрейфовать под парусом.

Жизнь, как говорил он себе, подобна океану. Пересечь ее можно и на моторке, наперекор ветрам и течениям, а можно, наоборот, следовать им, иными словами, дрейфовать под парусом. Ветер у него был: кто-то регулярно переводил на его имя деньги. Нетрудно было предположить, что этот кто-то переводил деньги не просто так, а затем, чтобы Дирк что-то делал, вот только что — об этом таинственный спонсор не поставил его в известность.

Что ж, как говорится, кто платит, тот и… Но Дирку почему-то казалось, что он как-то должен отблагодарить своего невидимого благодетеля, что-то для него сделать. Но что? Начнем с того, что он частный детектив, а частным детективам платят за то, чтобы они за кем-то следили.

Проще простого. Ему надо за кем-то следить.

Что означало, что теперь ему осталось выбрать течение получше, иными словами, того, за кем бы следить. Ага, надо взглянуть в окно кабинета, за которым так и бьет ключом жизнь, ну или по крайности изредка кто-то проходит мимо.