Как же она скучала по своему братику! Наблюдая за ним, она погрузилась в воспоминания того времени, когда он был ещё пухлым малышом и копошился вокруг трейлера, словно неваляшка, всегда ведомый своим упрямым подбородком.

Слёзы выступили и закапали вниз...

- Подними руки, чтобы я их видел, а не то я снесу твою башку!

Дядя Ефрем. В лесу позади неё.

Она замерла.

О, господи!

Что угодно, лишь бы не встречаться со своей семьёй.

А он был быстрым стрелком, и она гадала, успеет ли переместиться прочь, прежде чем её пронзит пуля.

Переместиться куда, Элли?

- Руки вверх, я сказал!

Бросив свой пакет, она подняла руки:

- Это я, дядя Ефрем. Это Элли.

Она повернулась, затем сняла капюшон.

Его обветренное лицо побледнело, огромная челюсть отвисла и он уронил ружьё.

- Рут! - закричал он в направлении трейлера. - Рут, быстро выходи, твоя дочь теряет глаза!

- Что? - закричала Элли. А, слёзы! - Стой, я не теряю глаза! Не зови её...

Слишком поздно. Мама выбежала в домашних тапочках, едва не спотыкаясь на ступеньках.

- Что такое? - она откинула от лица свои густые рыжие волосы, одновременно выбрасывая сигарету.

Эфрем положил на плечи Элли свою мозолистую ладонь.

- Не волнуйся, девочка, мы отвезём тебя в больницу быстрее молнии.

- Я в порядке. Просто я теперь так плачу.

Словно это

что-то

объясняет.

Но как только мать к ним приблизилась, то, едва взглянув на дочь, печатльно покачала головой.

- Элли Энн, это что, слёзы? Что этот мужик

с тобой

сделал?

Когда к ним направился Джош, Элли резко отвернулась:

- Отправь его ниже по склону. Не хочу, чтобы он видел меня такой!

Мама так и сделала, отослав Джоша к его друзьям, затем сказала Элли:

- Лучше тебе войти в дом.

Девушка кивнули и все трое в молчании поплелись к трейлеру. Войдя внутрь мать, разглядев Элли получше - кровавые слёзы, чёрные когти и маленькие клыки - вдруг всё поняла.

- О, Элли, - пробормотала она, - разве ты не знала, что если живёшь с собакой - наберёшься блох?

Она знает, что я такое!

И что теперь?

Оттолкнёт меня? Я ей буду отвратительна?

- Но это не значит, что я не буду любить твою покусанную блохами шкуру.

Элли вдруг захотелось от облегчения присесть. А когда мама открыла объятья, то первой её мыслью было обнять её в ответ, но она заставила себя остановиться:

- Я пока не могу никого обнимать. Я, типа, чересчур сильная.

Эфрем переводил взгляд с одной женщины на другую и обратно.

- Думаю, Элли, ты должна многое нам рассказать.

Мрачно кивнув, она опустилась на потрёпанный диван в гостиной, подняв в воздух пыль и собачью шерсть. Затем приступила к описанию о своих новых способностях, бессмертии и потребности в крови...

Когда рассказ закончился, Ефрем выглядел ошеломлённым.

- Мне надо это переварить. Но факт остаётся фактом: ты - Пирс. Неважно, во что тебя превратили. А своих мы не бросаем. Так что просто скажи, если тебе нужно будет... - он сглотнул - ...пить или что-то ещё. Я буду охотиться и помогу чем смогу.

Мама сложила на груди руки, обиженно откинувшись в своём кресле.

- Я хочу побольше узнать об этом вампире, который такое с тобой сделал.

И Элли рассказала им и о Лотэре - не упоминая, правда, крышесносящий секс - закончив такими словами:

- И потом он прислал мне в коробке своё сердце и сказал, чтобы я горела в аду. Он не захотел даже поговорить о том, что случилось, лишь изобразил прощальный поцелуй!

- Я убью его, - глаза Эфрема горели, и это заставила Элли вновь поперхнуться. Увидев её кровавые слёзы, её дядя поклялся, - Я обязательно убью его. Один шаг на нашу территорию - и он мёртв.

ГЛАВА 57

- К тебе посетитель, Лотэр, - позвала Карга.