В ночь перед Лотереей мистер Саммерс и мистер Грейвз складывали свёрнутые листки бумаги в ящик и запирали его в сейфе угольной компании мистера Саммерса до утра. Весь остальной год ящик использовался для самых разных нужд. Однажды он целый год пролежал в сарае мистера Грейвза, потом ещё год простоял в почтовом отделении. А как-то раз затерялся на полке хозяйственной лавки мистера Мартина.
Перед началом Лотереи предстояло сделать ещё много дел. Нужно было составить списки — глав семей, глав домохозяйств в каждой семье, членов всех домохозяйств и всех семей. Эту обязанность почтмейстер, официальный ведущий Лотереи, делегировал мистеру Саммерсу. Кто-то помнил, что официальный ведущий должен был сначала исполнить какой-то гимн, слов которого уже никто не помнил. Кто-то считал, что во время исполнения гимна ведущий должен стоять на месте, другие говорили, что он должен ходить среди собравшихся, но прошедшие годы стёрли из памяти людей детали этого ритуала. Также существовало специальное приветствие, которое произносил ведущий Лотереи, когда кто-то подходил к ящику, но эта традиция изменилась и теперь ведущий общался с людьми на своё усмотрение. Мистер Саммерс отлично со всем этим справлялся. Одетый в белую рубашку и джинсы, он выглядел очень импозантно и важно, руками перемешивая листочки и одновременно с этим общаясь с мистером Мартином и мистером Грейвзом.
Когда мистер Саммерс закончил перемешивание и повернулся к собравшимся, на площадь прибежала миссис Хатчинсон и пристроилась с краю толпы.
— Чуть не забыла, какой сегодня день, — сообщила она стоявшей рядом миссис Делакруа, та в ответ хихикнула. — Решила, мой в лес ушёл. Потом посмотрела в окно, а детей нет. Тут я и вспомнила, что сегодня двадцать седьмое, — она вытерла руки о платье.
— Ты вовремя. Там пока разговаривают.
Миссис Хатчинсон вытянула шею, чтобы посмотреть поверх толпы и нашла стоявших неподалеку мужа и детей. Она попрощалась с миссис Делакруа и начала протискиваться сквозь толпу к своим. Люди почтительно расступались, давая ей пройти. Кто-то сказал:
— А, вот и ваша миссис Хатчинсон.
— Билл, она всё-таки решилась, — добавил другой.
Миссис Хатчинсон добралась до мужа и детей, и мистер Саммерс произнес:
— Мы уже собирались начать без тебя, Тесси.
Та ответила ему с улыбкой:
— Ты бы позволил, чтобы я бросила в раковине гору посуды, Джо? — по толпе пробежался тихий смех.
— Ну, — продолжил мистер Саммерс, — пожалуй, пора начинать. Раньше начнём, раньше вернёмся к своим делам. Кого ещё нет?
— Данбар, — разом сказали несколько человек.
Мистер Саммерс сверился со списком.
— Клайд Данбар, — сказал он. — Точно. Он, кажется, ногу сломал? Кто выступит за него?
— Я, наверное, — сказала стоявшая рядом с ним женщина.
— Жена замещает мужа, — произнес он. — Может, Джейни, лучше, чтобы твой старший сын его заменил? — несмотря на то, что и мистер Саммерс и остальные прекрасно знали ответ, он должен был задать этот формальный вопрос. Он вежливо ждал, пока миссис Данбар ответит.
— Горацию ещё нет шестнадцати, — с сожалением ответила миссис Данбар. — Кажется, в этом году я буду выбирать за него.
— Ясно, — ответил мистер Саммерс и сделал пометку в списке. Затем спросил: — Младший Уотсон сегодня участвует?
Высокий парень поднял руку.
— Я тут, — сказал он. — Буду выбирать за мать и за себя, — он нервно моргнул и закивал, когда несколько человек сказали ему:
— Молодец, Джек.
— Здорово, что рядом с твоей матерью оказался мужчина. |