|
За пределами мира оказались Шостка, Конотоп, Нежин, Бахмач, Прилуки, Славутич, Борисполь, Переяслав-Хмельницкий, Бровары, Яготин, Фастов, Тараща, Обухов, Белая Церковь, Боярка, Ирпень, Богуслав, Жашков, Козятин, Погребище, Бердичев, Коростышев, Радомышль, Коростень, Новоград-Волынский, Олевск, Сарны, Овруч и другие украинские посёлки, городки, сёла, хутора… Белорусский Гомель, а также Бобруйск, Мозырь, Светлогорск, Речица, Жлобин, Микашевичи, Столин, Любань, Рогачёв, Петриков, Хойники, Житковичи, Чечерск, Добруш, а также прочие селения Полесья… Российские города Клинцы, Новозыбков, Климово, Стародуб, десятки брянских и смоленских деревень… Всех этих населённых пунктов, в которых миллионы людей некогда жили-поживали, добра наживали, больше не было на карте нормального мира. Они утонули во тьме по ту сторону рубежа, разграничившего миры. Их заключила в скобки небытия крайне враждебная реальности людей аномальная Чернота. ЧК. Николай оцепенело смотрел в окно, на проносившиеся мимо картины прошлого мира, и острый приступ раздвоения личности терзал его мысли. Так недолго и рассудку помутиться… мутировать! По ту сторону экрана окна – реально существовал мир, над которым расстилалось воистину чистое небо. Одновременно, «параллельно», Котомин прекрасно знал, что с этими землями произойдёт, что здесь будет спустя очень короткий по историческим масштабам отрезок времени. Потому он смотрел, смотрел, смотрел и всё не мог поверить никак, что известное ему будущее, чёрное и грязное, не является плодом его воспалённого страхом воображения. Настолько реалистичные картины мирного бытия демонстрировал «экран». Вот ведь, живут люди и не ведают, что будет с ними завтра, с их детьми и внуками – послезавтра… Беспечное человечество всегда так – и не почешется, пока не врежет беда по башке. Он перебирал в памяти названия городов и местностей, которые специально штудировал перед командировкой. Переполненный тяжёлой, как могильные камни, тоской Ник хватался за них, как за спасательные круги, чтобы окончательно не утонуть в болоте ужаса. Поезд нёс его по кромке лезвия ножа, разрезавшего вселенную надвое. С обеих сторон пропасти – белая и чёрная. Ни туда, ни туда сваливаться нельзя. Только вперёд. Только туда, в самую глубь, к истоку, к первопричине. Иначе не стоило и рыпаться. Сидел бы дома, ваял бы репортажи из жизни бомонда и политикума, иногда шастал бы на очередную локальную войнушку, тряхнуть стрингерской «стариной»… Не усидел. Он чуть ли не физически ощущал, как его туда тянет. Непреодолимая, настырная тяга позвала Ника в путь. Зов какой-то, что ли… вот же пафосное слово… но правда ведь зовёт, не унимается, манит и соблазняет пресловутая Дорога К Эпицентру. Может быть, именно так интерпретировалось дурацкое, старое, как мир, стремление безвозмездно… ну жутко пафосное слово!.. спасти неблагодарное человечество от очередной угрозы тотального уничтожения? Как это не похоже на устоявшиеся амплуа Ника, Убийцы Сенсаций, или господина Николая Андреевича Котомина, шефа собственной продюсерской студии и признанного мэтра репортажной журналистики… Но других мотивов просто нет. |
