— Согласна.

Флэр ретировался к своему столу и начал перебирать документы. Уэнди обвела взглядом ряды скамеек. Сидевшие в зале люди переживали большое горе, а она помогала им найти справедливость. Можно было изобразить изнуренного профессионала, который просто выполнял свою работу, но сам процесс и сделанное для этих людей добро много для нее значили. Однако, посмотрев на Эда Грейсона, она увидела в его взгляде то, что ей совсем не понравилось: злобу и даже вызов.

Флэр отложил бумаги.

— Хорошо, мисс Тайнс, давайте иначе. К какому ясному и очевидному выводу придет обычный здравомыслящий человек, прочитав эти записи: что один из собеседников — роскошная тридцатишестилетняя дама-репортер…

— Возражение!

— …или что беседу вела тринадцатилетняя девочка?

Уэнди открыла рот… и закрыла.

— Можете отвечать, — подсказала ей судья.

— Я притворялась тринадцатилетней девочкой.

— Ах, а кто нет? — вздохнул Флэр.

— Господин Хикори, — предостерегающе проговорила Лори Говард.

— Простите, ваша честь, не удержался. Итак, мисс Тайнс, если бы я читал ваши сообщения, то не понял бы, что вы притворяетесь, верно? Я решил бы, что действительно беседую с тринадцатилетней девочкой.

— Где здесь вопрос? — развел руками Ли Портной.

— Вот он, дорогуша, слушайте внимательно. Эти сообщения писались тринадцатилетней девочкой?

— Такой вопрос уже звучал, ваша честь!

— Просто «да» или «нет», — продолжал Флэр. — Автор сообщений — тринадцатилетняя девочка?

Судья Говард кивнула, разрешая Уэнди ответить.

— Нет.

— На самом же деле вы, как сами сказали, притворялись тринадцатилетней девочкой, верно?

— Верно.

— Сейчас вы предполагаете, что собеседник выдавал себя за взрослого мужчину в поисках секса с несовершеннолетней, а тогда думали, что беседуете с больной герпесом монахиней-альбиноской, верно?

— Возражение!

Уэнди посмотрела Флэру прямо в глаза:

— За сексом в дом к ребенку пришла не монахиня альбиноска, больная герпесом.

Хикори пропустил замечание мимо ушей:

— А что за дом, мисс Тайнс? То здание, где вы установили свои камеры? Скажите, там проживала какая-нибудь несовершеннолетняя девочка?

Уэнди промолчала.

— Ответьте на вопрос, — потребовала судья.

— Нет.

— Но вы там были, верно? Тот собеседник по чату — некто, чью личность мы на данный момент еще не установили, — вероятно, мог увидеть вашу новостную передачу, — слово «новостную» Хикори произнес так, будто оно дурно пахло, — после чего решил подыграть, дабы лично встретиться с соблазнительной тридцатишестилетней телезвездой. Такое возможно?

— Возражаю, ваша честь, — снова поднялся Портной. — Это решать суду.

— Согласен. Но следует обсудить очевидно имевшую место провокацию, — сказал Флэр. — Вернемся к вечеру семнадцатого января, мисс Тайнс. Что произошло после того, как вы столкнулись с моим клиентом в устроенной вами западне?

Уэнди подождала, не возразит ли прокурор против «западни», но тот, похоже, решил, что и без того сделал достаточно.

— Ваш клиент сбежал.

— Сбежал, когда вы выскочили на него с камерами, прожекторами и микрофонами, верно?

Портной продолжал молчать.