– Как не проезжало?

Въезд в городок только один, машина просто не могла миновать его! Куда ж она делась? Игнат вылез, открыл багажник, вынул Дашкин чемодан и сумку Виталия – оба вытаращились на него в полном недоумении, поставил багаж на асфальт и снова сел за руль.

– Счастливо оставаться. Я буду искать Настю. А вы как хотите.

– Эй, а машина? – возмущенно завопил Виталька.

– Ах да, – Игнат вытащил из кошелька несколько бумажек: – Вот ваша с Дашей доля за машину. Пока!

– Игнат! – Дашка уцепилась за окно. – Возьми меня с собой! Пожалуйста!

– Нет! Ciao, ragazzi!

Отъезжая на большой скорости от фонтана, он с легким злорадством думал о Даше, которая, похоже, получила то, за что боролась, но вовсе этому не рада. Так ей и надо. Он представил дальнейшие злоключения этой сладкой парочки, так славно существовавшей все это время за его широкой спиной: они же двух слов не могли связать по-итальянски! И по-английски еле-еле, да английский тут был и не в ходу. А доморощенный итальянский Игната оказался настолько хорош, что его порой принимали за местного, несмотря на ярко выраженную, как казалось Игнату, славянскую внешность. Глаза, конечно, у него карие, это да. Он довольно быстро «настроил» свое произношение, тонко чувствуя интонации и мелодику речи, и научился жестикулировать не хуже любого уроженца Флоренции. Мама начала заниматься с ним итальянским очень рано – практически он заговорил на двух языках сразу. Мама была переводчицей и знала кучу языков, но для него выбрала почему-то итальянский. Теперь-то он знал почему. Господи, как невозможно говорить о маме – «была»…

Игнат вздохнул. Так, не расслабляйся, приятель. Главное сейчас – найти Настю. Он ехал теперь медленнее и пристально вглядывался в дорогу. Добравшись до того места, где выскочила Настя, он развернулся и совсем тихо пополз по дороге вверх, пытаясь определить, где именно его обогнала красная машина. Деревья вдоль дороги росли то реже, то гуще – пирамидальные кипарисы, оливы и еще какие-то буйно-лиственные. Вдруг ему что-то привиделось в одном месте, особенно густо заросшем. Игнат остановил машину и решил пешком исследовать подозрительный участок: и точно, там был съезд на боковую дорогу, совершенно не различимый за низко опущенными ветвями.

Игнат вернулся в машину и направил ее к еле заметному проему в листве – счастье, что ехал медленно, потому что дорога резко сворачивала сначала налево и вниз, потом направо и вверх, так что он чудом избежал столкновения с деревом. Дальше Игнат полз очень осторожно, и не напрасно – еще несколько подобных ловушек подстерегало на пути. Потом дорога более-менее выровнялась, но поворотов, пусть и не таких крутых, все равно хватало, как и спусков-подъемов. Наконец перед Игнатом открылся великолепный вид на долину, которая вместе с окружающими ее холмами образовывала идеально-округлую зеленую чашу. По дну «чаши» змеилась, сверкая серебром, река, огибавшая центральный более низкий холм.

Игнат достал фотоаппарат и стал исследовать долину через объектив, поставив на самое большое увеличение, но ничего красного не попалось ему на глаза – на одном из склонов лепилась деревушка в окружении разноцветных квадратиков полей и огородов, на двух других – ровные ряды виноградников и серебряные облачка оливковых рощиц. Но на вершине центрального холма явно что-то белело – какое-то здание? Присмотревшись, Игнат разглядел среди зелени несколько участков подъездной дороги.

Подумав, он решил начать с центрального холма – дорога привела его к ажурным чугунным воротам, которые выглядели так, словно не открывались лет сто. «IL MIRACOLO» – прочел он надпись вверху. «Мираколо»? Какое странное название для виллы! Он подошел к воротам поближе, но ничего, кроме запущенного сада, не было видно.