|
Ничего себе! Он поужинал в ресторанчике, где было всего четыре столика, потом разговорился с портье – молодым веселым парнем, который изо всех сил старался выглядеть представительно, но то и дело сбивался с тона и улыбался во весь рот, сверкая великолепными зубами. Звали его Вико. На осторожные расспросы Игната Вико не смог рассказать ничего вразумительного: хотя таинственная деревня располагалась совсем рядом с Монте-Кьянчано, он даже не слышал о ее существовании. Но синьора на «Ламборджини» он знал – тот порой заезжал в городок.
– Как же его?.. Синьор Бруно… Фамилию я забыл. Она странная и длинная. Вот и все, что Игнату удалось выяснить. Что же делать? Все-таки обратиться в полицию? Он представил, как объясняется с местным полицейским чином – ну да, как же! Сейчас они все бросят и начнут искать русскую туристку! Игнат подозревал, что вся полиция Италии, пусть и самая многочисленная в Европе, не поможет найти Настю. Но и одному не справиться. Как, например, он сможет выяснить, не останавливалась ли Настя в какой-нибудь гостинице Флоренции или Рима? Улетела ли она в Москву? И не находится ли, не дай бог, в больнице? Он вздохнул: да, делать нечего. Придется обращаться за помощью. К единственному человеку в мире, от которого Игнат никогда не желал никакой помощи. К отцу.
Глава 3 Настя наслаждается жизнью
Машина Бруно резво взлетела на вершину холма и притормозила перед ажурными чугунными воротами, над которыми вилась надпись: «IL MIRACOLO». Коренастый угрюмый человек приподнял шляпу, поклонился и стал медленно отворять тяжелые створки. – Мираколо? Какое странное название! Что означает это слово – мираж? – спросила Настя. – Примерно, – ответил Бруно и повернулся к приблизившемуся привратнику – тот выслушал указания хозяина и кивнул, покосившись на Настю. Привратник ее слегка напугал. И на каком языке, интересно, они общались? На немецком, что ли? Или это голландский? – Ну вот, вы познакомились с Карлом, – сказал Бруно. – Он мрачноват с виду, но мне предан. На ступенях среди колонн их встретила приземистая женщина, присевшая в церемонном реверансе, – Настя с трудом удержалась, чтобы тоже не сделать какой-нибудь книксен. – А это Берта, жена Карла. Она сейчас приготовит вам комнату. – Жена? Надо же, они так похожи, прямо как брат с сестрой! Такие геометрические черты лица у обоих… – Геометрические? – Ну да: прямой нос, прямые брови, рот тоже… перпендикулярно носу… черточкой. Только у Карла брови гуще. – И правда. А я привык и уже не вижу сходства. Войдя в дом, Настя онемела и в изумлении стала таращить глаза по сторонам – такую роскошь она видела только в кино! У нее даже голова закружилась от высоты расписных потолков, блеска золоченой мебели, бесчисленных гобеленов, картин и мраморных скульптур, которые посматривали на нее, казалось, весьма высокомерно. Это были довольно странные интерьеры, в которых античность соседствовала с рококо, а Восток прекрасно уживался с готикой, образуя в результате что-то среднее между музеем и антикварной лавкой. – Ну вот, это ваша комната. Надеюсь, вам будет тут удобно. Устраивайтесь, отдыхайте, а минут через сорок я жду вас к ужину. Берта зайдет за вами и проводит. Мои апартаменты по коридору направо. Бессловесная Берта, стелившая постель, опять поклонилась. Когда хозяин со служанкой удалились, Настя рухнула в кресло и в восторге задрыгала ногами – а-а! С ума сойти! Куда она попала – в сказку? Открыв дверь ванной комнаты, Настя опять завизжала: огромная мраморная чаша на золоченых львиных лапах стояла прямо посреди комнаты в квадрате солнечного света, льющегося из окна… Настя успела и понежиться в ванне, и поваляться в постели – простыни слегка отдавали лавандой, и рассмотреть обстановку. |
