— Да! Сэр!

— Лично я в этот раз в болото не полезу, — сказал рядовой Браун, выходя из штаба.

— Чтобы ног не замочить?

— Чтобы потом дураком не выглядеть! В назначенное время группа поднялась в самолет. Который тут же взлетел. И летел два часа.

— Через две минуты над объектом. Приготовиться к прыжку! — скомандовал выпускающий.

Разведчики выстроились перед люком. Загорелась лампочка.

— Первый пошел.

— Второй пошел.

— Третий пошел…

В темноте ночи раскрылись черные парашюты…

Все как в кошмарном сне, который снится чуть не каждую ночь без каких-либо изменений в сюжете и концовка которого заранее известна.

Приземлились… Закопали… Взяли на изготовку оружие… Разобрались на авангард И арьергард… Двинулись по заранее известному азимуту. Через густолесье, заросли кустарника, завалы, болотные топи… К объекту работы.

Пятнадцатого утром вышли в район оперативного интереса. Зарылись в наскоро отрытую, оборудованную, замаскированную со всех сторон кустарником, ветками и камуфлированной сетью берлогу. Ощетинились во все стороны дулами винтовок. И стали ждать. Шестнадцатого числа.

Ждали тихо, не шелохнувшись. Как мертвые в гробу. Даже не храпели и не сопели во сне. Потому что способные сопеть и храпеть были на ранних этапах отбора высеяны медиками. Вокруг бегали и прыгали птицы, лягушки, мыши, ползали ящерицы и змеи. Вокруг бурлила и кипела жизнь. И только люди с винтовками оставались недвижимыми. Как камни.

Шестнадцатого в двадцать один ноль-ноль группа снялась с места и, бесшумно ступая, двинулась к объекту. В двадцать один сорок пять разведгруппа разделилась на четыре самостоятельных подгруппы. Которые должны были действовать каждая согласно своему плану. Две встали в охранение, одна в боевой резерв. Еще одна вышла на исходные для последнего броска. Теперь оставалось совсем немного. Дождаться двадцати двух девятнадцати, шумнуть и приготовить к росписи зачетные книжки. За успешно проведенную учебно-боевую операцию. Вторую операцию.

В двадцать два ноль пять рабочая группа в составе двух человек приблизилась вплотную к периметру забора. С помощью переносного миноискателя быстро обнаружили «куст» сигнальных светозвуковых мин и две из них подготовили к подрыву

В условленные двадцать два девятнадцать одна из мин взорвалась, растревожив окружающую местность ужасным грохотом, вспышками света и разбрасыванием во все стороны сигнальных ракет.

Оставалось через полторы минуты взорвать еще одну мину. И, не прощаясь, покинуть поле боя. Тихо покинуть. Чтобы не обеспокоить хозяев больше положенного.

Но тихо покинуть поле боя не удалось. Еще не погасли ракеты, как со стороны части, с углов охраняемого забора застучали пулеметы.

— Ты смотри, какой они спектакль устраивают ради нас, — удивился рядовой Смит и тут же плашмя упал на землю. Потому что очередь, прошедшая над его головой, начисто срезала несколько веток на ближних деревьях, осыпав разведчиков листвой, кусками сбитой коры и выщербленной древесины.

— Они что, боевыми стреляют? Придурки.

— Холостые ветки не режут.

— Они же так зацепить нас могли! Случайно. О чем они думают, доверяя идиотам, которые должны нас пугать, пулеметы!

— Если они нас пугают, то они достигли своей цели. Лично я отсюда до самого вертолета никуда не встану!

Очередь прошла еще ниже, состригая ветки над самой землей.

— Нет, они не пугают. Они пытаются убить. По-настоящему.

— Зачем?

— Затем, что они не условный противник, а самый натуральный.