–Я в отличии от тебя не хочу об этом думать. И тебе не советую. У меня дочь с ней в одном классе учится, и очень не хочется, чтобы ты вот так думал и говорил об Аленке.

–Серег, ты свою дочь с той шалашовкой не равняй, – воскликнул Виктор.

–Я сказал, ты услышал, Вить, – предупредил Сергей. Тот пробурчал что то нечленораздельное, но больше они на эту тему не разговаривали. Зарождающийся конфликт был исчерпан, а в следующем году тема возможных обвинений никогда больше не поднималась, хотя осадочек, надо признать, остался. Однако в целом, Иванов Сергею нравился, прежде всего за убийственную простоту, присущую настоящим мужикам.

–Твои сегодня здесь? – спросил Виктор, возвращая Сергея в действительность.

–Алёна тут, я ее привез, а у Дашки работа. Первое сентября – самый сенокос, наверняка сейчас крутит кому то локоны.

Сергей вновь бросил взгляд на толпу, выискивая лицо дочери, нашел ее одноклассников, которые перешучивались, толкались, выдували изо рта пузыри жвачки, дергали головами в такт музыки, льющейся у них из наушников, словом, вели себя как нормальные старшеклассники, но Алёны среди них не было. Сергей сунул руку в карман, нащупал телефон и подумал, что было бы неплохо позвонить дочери, но раздумал и убрал руку. На фоне предшествующего разговора в машине, самое ненужное, что он мог сделать, это позвонить Алёне.

–Зря не пришла, – сказал Виктор. – Не каждый день муж из рук первого лица получает ключи от новой хаты.

–Вить, такое чувство, как зависть должно быть чуждо представителю отечественной интеллигенции, – буркнул Сергей, однако в глубине души завозилась надежда: а что если? Ключи от новой квартиры могли решить массу вопросов, хотя ему казалось, что времена, когда бюджетникам давали ни за что, ни про что апартаменты остались в давнем советском прошлом, с его ударниками, стахановцами, намолотившими сокровищ в закрома родины. Родина нынешняя на подарки была скуповата, предпочитая одаривать квадратными метрами совершенно других людей. Но если бы сегодня ему действительно перепало что то более ценное, чем банальный диплом, от которых ломилась полка, то хотел бы он, чтобы жена, что вовсю пахала в салоне красоты, была сейчас рядом?

Сергей подумал, что хотел бы. Даже несмотря на недавнюю ссору, перетекшую в затяжную холодную войну с молчанием и демонстративным хлопаньем дверьми, закатыванием глаз и перетягиванием на свою сторону немногих союзников.

Виктор, не подозревающий о чувствах товарища, невесело хохотнул.

–Я не завидую, Серег, я сожалею, что не я оказался в нужном месте в нужное время. Пойдем ка покурим ка, пока не началось?

–Да сейчас уже начнется. Ступину Кондратий хватит если она меня не увидит…

–Да мы недалеко, вон за угол, успеешь увидеть, если мэр подъедет… Пошли, а? Ну, что может случиться, если ты на минуточку отойдешь покурить? Меня уже воротит от этой показухи. Ненавижу Первое сентября.

Предложение показалось Сергей заманчивым, и он вдруг действительно захотел курить, подумав, что пара затяжек смогла бы устаканить его взбунтовавшиеся нервы. Поймав взгляд директора, он сложил вместе средний и указательный пальцы и дважды хлопнул себя ими по губам, указав головой за угол школы и одновременно извиняюще улыбнувшись. Ступина закатила глаза, выразительно постучала пальцем по часам, но потом обреченно махнула рукой. Сергей торопливо направился следом за Ивановым, бегло оглянувшись на толпу, ожидающих первого школьного звонка, не заметив пары внимательных глаз, наблюдающих за ним с напряженным вниманием.

*****

…Двумя месяцами ранее…

Маруся Рязанова едет на съемки с неохотой.

Когда тебе слегка за двадцать, и ты только только выпустилась с журфака, мир уже теряет свои радужные очертания, поскольку только первокурсники еще лелеят надежду получить Пулитцеровскую премию за свой репортаж или бредят светской жизнью, мечтая, как будут крутиться в столичном бомонде, задавать умные вопросы знаменитостям и рано или поздно сами станут таковыми, получив роль ведущего в рейтинговом шоу.