— Он пришлет все того же Шербински, — сказала Нэнси.

— Боже мой! Что же тогда делать? — забеспокоилась Эйлин. Нэнси кусала нижнюю губу.

— Понятия не имею. Надо придумать какой-то выход, но мне ничего не приходит в голову, и я…

Она смолкла и втянула носом воздух. Снова запахло табаком. Но ведь Шербински-то в комнате уже не было! Откуда же запах?

Впрочем, пахло как-то по-иному. К запаху табачного дыма примешивался Дрюгой запах. И это несомненно была гарь. Может, Шербински перешел на новый сорт сигар? Нэнси поглядела по сторонам, боясь, что человек в серой униформе снова появился в номере Уилла Леонарда. Вместо этого она увидела нечто куда более страшное.

Письменный стол Уилла был объят пламенем. Дым над ним вздымался к потолку. Со стола огонь уже перенесся на плотные шторы и жадно пожирал их, распространяясь кверху.

Эйлин Брэддок мучительно закашлялась; Нэнси начала бить в дверь руками и ногами.

— Пожар! — кричала девушка. — Пожар! Никто не откликался. Пути к спасению не было.

ВСЕ СТРАШНЕЕ И СТРАШНЕЕ…

Глаза Нэнси слезились от дыма и копоти так сильно, что она уже почти ничего не видела. Судорожно схватив с постели подушку, девушка стала размахивать ею в воздухе, разгоняя дым, и двинулась к противоположной стене с намерением потихоньку добраться до письменного стола Уилла, где она впервые заметила огонь.

Сквозь слезы, смрад и копоть Нэнси все-таки сумела различить издали невысокую стопку бумаг на столе; они хрустели и потрескивали, сгорая на глазах, превращаясь в пепел. Догадавшись, что промедление смерти подобно, юная сыщица в два приема пересекла комнату.

Тяжелое бархатное покрывало было мигом сдернуто с кровати; одежда и подушки при этом разлетелись в разные стороны. Девушка набросила покрывало на письменный стол в отчаянной попытке потушить пламя.

Она рассчитала правильно. Убедившись, что огонь больше не уничтожает стол и бумаги Леонарда, Нэнси побежала к окну. Брэддок торопилась следом. Они сорвали с карниза закопченные шторы и ногами быстро затоптали языки огня, уже поползшие снизу. Сильный жар проникал сквозь подметки туфель, причиняя боль ногам, потручьями струился по спинам, но они почти не замечали этого.

Когда стало ясно, что сражение выиграно и последняя вспышка пламени побеждена, усталая, перепачканная сажей Нэнси нечаянно задела носком туфли обуглившуюся вещицу непонятного происхождения, валявшуюся на почерневшем паркете. На вид это было что-то маленькое, продолговатое, и Нэнси ногой легко подбросила предмет. Почти сгоревший, рассыпавшийся, он тем не менее показался ей знакомым. Больше того, через несколько секунд она безошибочно определила, что смотрит на остатки сигары Шербински.

Нэнси нагнулась и бережно взяла комочек в руки. Отведя назад волосы и заложив потные пряди за уши, она обернулась к Эйлин Брэддок.

— Вот теперь настал час позвонить в службу безопасности.

Эйлин послушно подняла телефонную трубку. Тремя минутами позже в замке повернулся ключ и Рэй Шербински собственной персоной возник на пороге номера 1203.

— Как? Это опять вы? — Он был безмерно удивлен. Потом охранник заметил, что у Нэнси черное от копоти лицо, а в комнате творится нечто несусветное.

— Это как прикажете понимать? Вы что тут себе напозво-ляли? — с нешуточной угрозой в голосе возопил он, шагнув внутрь. — Во что превратили номер? Да знаете ли вы, что за подобное безобразие мы вас можем в два счета вышвырнуть из отеля?! Поджечь помещение! Слыханное ли дело? Да, да! За пожар в комнате вас в одну минуту ничего не стоит выбросить вон!

— Хочу внести небольшую поправку, — бесстрастным тоном проговорила Нэнси. — За пожар в комнате, устроенный лично вами.