— А я на тебя и не сержусь, — заявил он, хотя его тон свидетельствовал об обратном. — Но я всего лишь человек, Сара, и ты слишком умна, чтобы не понять, что со мной происходит.

 Сара облизнула губы и, хотя она и собиралась убрать руку с его плеча, не сделала этого.

 — Вам нравится мое платье, да? — прошептала она и погладила кончиками пальцев мочки его ушей, но он отвернулся, взял стакан с виски, который заказал себе, и опустил плечи.

 Сара была опьянена своим успехом. Впервые в жизни она испытывала силу своего женского обаяния, и, судя по реакции Майкла, оно на него действовало. Ей захотелось продолжить, чтобы узнать, на что она способна, тем более что обстановка в баре располагала к этому.

 — Мне нравится твой пиджак, — сказала она, гладя воротник и нарочно касаясь пальцами волос на его шее. — Он такой мягкий… такой гладкий! Мне нравится его трогать.

 Майкл нервно перевел дыхание, но ничего не ответил, и, воодушевленная его сдержанностью, она пробежала пальцами по его волосам и слегка потрепала их.

 — Я советую тебе прекратить это, — вдруг сказал он, не глядя на нее. — А то смотри, нарвешься на неприятности. — Она в испуге отшатнулась, и он сухо продолжал: — Я понимаю, здесь ты чувствуешь себя в безопасности, но помни, нам еще ехать домой вместе.

 Сара быстро глотнула из своего стакана, поморщившись от сильного привкуса вермута. Но ей надо было хоть чем-то заняться, и она дрожащими руками стала накладывать себе лед из ведерка на стойке. Майкл повернулся и смотрел, как она возится со льдом, и, поймав его взгляд, она замерла от обиды. Он что, опять смеется над ней? Ну конечно, смеется, и она надула губы и бросила в стакан два кусочка льда.

 — Мне очень нравится твое платье, — сказал он вдруг, взял у нее из рук щипцы и задержал ее руку в своей. — Просто у меня, наверное, гнусный характер. Но я никогда не испытывал ничего подобного ни к одной женщине, и я, правда, не знаю, что с этим делать.

 Он вдруг стал таким серьезным, таким откровенным — она чуть с ума не сошла от этих его слов. — Майкл, — начала было она, чтобы как-то подбодрить его, но не могла подобрать нужные слова.

 — Вот черт… — Он обнял ее рукой за шею и притянул ее лицо к своему.

 Ему было явно все равно, смотрит ли кто на них, и через несколько секунд Саре тоже это стало безразлично. Она как-то соскользнула со своего табурета и оказалась между его ног, ощущая лишь его возбужденную плоть у своего живота и совершенно не думая о несоответствии обстановки. Он словно пожирает меня, пришло ей в голову, и она не меньше, чем он, хотела утолить его ненасытную страсть.

 Когда она пришла в себя, он держал ее лицо в своих ладонях, и, неохотно открыв глаза, она увидела, что Майкл смотрит на нее с невыразимой нежностью.

 — Ну почему ты так не поцеловала меня сегодня днем? — тихо спросил он, касаясь пальцем уголка ее рта. — Я всегда знал, что не ошибался на твой счет. Ты вся как огонь под этой невозмутимой оболочкой. И я хочу тебя, Сара. Ты мне нужна…

 — Майк! Майк, это ты? Господи, а я не знала, что ты сегодня здесь будешь, — раздался с порога бара приятный женский голос, и Сара еле успела освободиться из объятий Майкла, как к ним подошла молодая женщина. Майкл не хотел отпускать от себя Сару, и в его глазах мелькнула легкая досада, когда он повернулся к подошедшей к ним женщине. Сара заметила его досаду и поняла, что он на нее сердится, но она ничего не могла поделать. Она была в ужасе от своего растрепанного вида и обижена — как он может выглядеть таким спокойным и хладнокровным, когда только что она чувствовала рядом его возбужденную плоть.