Она не спеша собрала вещи. Она знала, что он не вернется, пока она не уедет, и сама с болью в сердце отнесла вниз вещи. Ну надо же было приехать сюда, чтобы избежать неприятной ситуации и попасть в ситуацию, еще более неприятную!

 Когда она вернулась, в Лондоне шел дождь — не ливень, а унылый, нескончаемый дождь сыпал из низких свинцовых туч. Квартира, в которую Сара переехала после смерти матери, показалась ей такой же мрачной и унылой, и первые дни она скучала по просторам, открывавшимся из окон Равенс-Милла. Она скучала по гомону морских птиц, по непрерывному шуму прибоя, приглушенному зубчатыми скалами; но больше всего она скучала по тому возбуждению, которое создавали своим присутствием Майкл и сама непредсказуемость их отношений.

 Как и говорила Диана, ей позвонил Тони, и Саре показалось, что за время ее отсутствия его отношение к ней изменилось. Может, он еще больше оценил ее за то, что она умеет слушать — ведь Тони, откровенно говоря, ужасный зануда, особенно если речь заходит о фотографии; а может, он и на самом деле скучал по ней. Как бы то ни было, она вежливо, но твердо прервала поток его велеречивых излияний и положила трубку, чувствуя за собой некоторую вину, но с несомненным облегчением.

 В издательстве было, как и всегда в это время года, очень много работы. Пришлось опять отложить свою рукопись, и Сара постаралась с головой погрузиться в чужие произведения. В этом было ее спасение: читая часами подряд, она гнала от себя тяжелые мысли. Однако напряжение от работы давало о себе знать, и ее начальник Артур Стрингер скоро это заметил.

 — А где это место, куда вы ездили в отпуск? — как-то спросил он, входя утром в ее кабинет и застав ее склоненной над рукописью книги об убийстве президента. — В Корнуолле? — Он покачал головой. — Что-то незаметно, что вы хорошо там отдохнули. У вас очень усталый вид.

 — Нет, со мной все в порядке. — Сара выпрямилась и, откинув со лба волосы, постаралась улыбнуться. — Просто этот дождь… — Она повернулась к окну. — Такую тоску нагоняет.

 — Нда-а. — Стрингер нахмурился и встал прямо перед ней, сложив руки на груди, как инквизитор. — Вы уверены, что дело только в этом? Может, вы переутомились? Я хочу сказать, — и он выдержал многозначительную паузу, — я слышал о вас и Филдинге. Кажется, вы были довольно близки.

 — А, вот вы о чем.

 Заложив руки за голову, Сара откинулась на стуле, невольно привлекая его внимание к округлой линии ее располневшей груди, которая резко обозначилась под тонким шелком темно-синей блузки. Стрингер всегда выделял Сару за ум и ненавязчивый характер, но он никогда не замечал ее как женщину. Он был женат, имел троих сыновей, но сейчас в нем шевельнулось чувство, весьма далекое от отцовского отношения, которое он всегда к ней испытывал. Неужели это заслуга Филдинга? Вряд ли. Но она определенно изменилась после этого отпуска, и даже тени под глазами придавали ей новую, томную красоту.

 — Вы, конечно, вправе сказать мне, чтобы я занимался своим делом… — продолжал он, и Сара опустила руки.

 — Я уже давно не встречаюсь с Тони Филдингом, Артур. Впрочем, в свое время я действительно переживала по этому поводу, но с тех пор… — Она помолчала. — Дело в том, что он звонил мне дня два назад. Я ему сказала, что не хочу его больше видеть.

 — Значит, он узнал? О вашей… — Стрингер вздохнул, — ну о вашей болезни.

 Сара спокойно кивнула.

 — Ему сказала Диана. По-моему, мне просто повезло.

 — Хм! — фыркнул Стрингер. — Сомневаюсь, что это заслуга Дианы. Ну ладно.