Рэми что-то прошептал во сне, на каком-то странном, незнакомом языке, потом застонал, вцепившись в простыни тонкими пальцами, и на запястье его мелькнуло серебро браслета…

Майк аккуратно провел пальцами по браслету и сразу же одернул руку. Столь сильной магии, подобно которой излучала эта вещица, он не чувствовал давно. Браслет целителя судеб. Теперь, когда Рэми не мог прятать свою связь с Аши, браслет тоже не прятался и поблескивал на запястье ровным, угрожающим блеском.

Навредить носителю Аши не позволит. Но Майк вредить и не думал. Он положил руку на лоб Рэми, ощутив под пальцами холод и вздрогнул… вторая ладонь сама собой легла на грудь спящего, сердце екнуло от восторга, ярким пламенем загорелся на запястье целителя судеб браслет, но все это было неважно…

Душа Рэми раскрылась навстречу, ошеломила чистотой и щемящей сердце невинностью, глаза Рэми на миг открылись, темный взгляд их пронзил насквозь, и Майк ласково коснулся переносицы целителя судеб и прошептал:

— Спи…

Рэми вновь послушно заснул, и Майк, тяжело дыша, отступил назад и, наверное, скатился бы со ступенек, если бы стоящий рядом Тисмен не придержал его за плечо.

Принц исполнил обещание. Его телохранитель все время был рядом. И помог озадаченному Майку дойти до принца.

— Знаешь, что происходит? — тихо спросил Миранис, когда Майк вновь застыл у его кресла.

Майк знал, но объяснить это как?

— Да, мой принц.

— Так скажи…

— Это не так легко… выразить словами.

— А ты попытайся, — насмешливо вмешался Кадм, и от холода его голоса стало не по себе. Майк знал, что врать ему не дадут, но и правду можно говорить не всю… Спасибо хоть щитов опустить не велели.

— Я, как вы и приказывали, узнал о прошлом Рэми, — начал Майк. Узнал гораздо раньше, но зачем это знать принцу? — Он появился в деревне в начале зимы, одиннадцать лет назад, вместе с матерью и сестрой. Рэми тогда было около шести и никто не знал, откуда они пришли. Мать его не была сильно разговорчивой, а Рэми… ничего не помнил о своем прошлом. Даже не говорил долгое время. По слухам, он видел смерть своего отца и так испугался, что забыл все, что было до той деревни.

— И?

— Думаю… — Майк сглотнул, стараясь не сказать лишнего. — Рэми на самом деле что-то пережил в шесть лет и сломался… и запрятал воспоминания глубоко внутри…

— Ты испытываешь мое терпение, дознаватель, — прошипел принц. — О том, что было раньше, я послушаю позднее, а теперь скажи, что с ним теперь!

— Думаю, Арман его все же достал, — осторожно ответил Майк. — И сломал Рэми еще раз. Тот Рэми, которого мы знали, запер свои воспоминания, как он это сделал в шесть лет. Но что-то заставило проснуться в нем того шестилетнего мальчика… — Майк отлично знал, что, но вслух не сказал, надеясь, что его и не спросят. И не спросили.

— Не понимаю… — задумчиво начал было принц, но Кадм его прервал:

— Это значит, как я и подозревал… Рэми думает, что ему всего шесть лет и знать не знает ни о своих прожитых годах, ни о том, что он маг и целитель судеб, ни о твоем существовании. Очень интересно, если бы не одно но. Мы могли бы разбудить шестилетнего Рэми, а вместе с ним, постепенно, и его, более старшего, только…

— Только? — переспросил принц.

— Что почувствует шестилетний высший маг, а давайте не будем обманываться, Рэми — высший, когда проснется среди чужих ему людей во взрослом теле? Мы получим новый срыв. Но выход есть. И милый Астэл нам поможет его найти, не так ли…

Майк почувствовал, как по его позвоночнику пробежался холодок.