Нар поклонился, обернулся к Астэлу, и тихо сказал:

— Мой архан, — и Арман сразу же отвернулся, забыл о мальчике.

Если Астэлом действительно занялись телохранители, мальчик с этого момента не забота Армана. Он прошел мимо Нара и скривился, когда тень ему поклонился, вздрогнул, явно от боли, и прошептал едва слышно:

— Прости!

Арман не мог простить. Не получалось. Пока. Он уже почти дошел до двери, как увидел в зеркале неожиданно бледное лицо Нара и печального вдруг Астэла. Маленький маг вдруг коснулся ладони хариба, как бы привлекая к себе внимание, и грустно спросил:

— Болит, да?

Хариб вздрогнул, явно не зная, что ответить, и раньше, чем Арман успел вмешаться, глаза мальчишки загорелись не синим, белоснежным сиянием, и Нар отшатнулся, потом бросился к Арману в ноги и прошептал:

— Прости, я не виноват! Он…

Астэл исцелил Нара? Так походя, будто ничего не случилось? Арман глазам своим не верил. Дар целителей был в Кассии крайне редок и даже те, кто им обладал, не исцеляли так легко… даже виссавийцы не…

А Астэл посмотрел сначала на Нара, потом на Армана, и в глазах его медленно начал загораться гнев… мальчишка злится? Это смешно. Но Астэлу смешно не было, он шагнул к Арману, сжимая кулаки и выдавил, заглатывая бегущие по щекам слезы:

— Ты, ты его ранил! Ты! Как ты мог! Как мог! Он тебя так любит! Он все для тебя! Плохой, ты плохой!

— Ты… — выдохнул Арман.

Астэл уже подскочил к нему, подпрыгнул, схватился за амулет, и шею Армана прошило болью, а белоснежная ветвь мелькнула в пальцах мальчишки.

— Ты злой, Арман!

И отпрыгнул в сторону, шипя и согнувшись, как злой от испуга щенок. И все так же не переставал плакать, а в глазах его ярилось пламя силы. Но бить магией пока не спешил… и это хорошо.

— Отдай амулет, — спокойно сказал Арман, уверенный, что мальчик подчинится. Куда там! Астэл, еще недавно ливший слезы из-за холода Армана, теперь задрал вдруг узкий подбородок, обжег злым взглядом, сжал еще сильнее пальцы на амулете, выкрикнул:

— Не отдам! — и его крик отразился от зеркал и хрусталя зала.

Вот же мелкий ублюдок! Еще вчера был простой подстилкой в доме призрения, а сегодня отказывается подчиняться старшому дозора! Арман почувствовал, как поднимается к горлу холодный гнев, но и пугать мальчишку слишком сильно не спешил, помнил, что перед ним — высший маг и старался прятать за щитами холодный гнев.

— Астэл, — протянул он ладонь. — Ну же, малыш. Отдай амулет. Он мне очень дорог!

— Нет! — закричал мальчишка, и на лице его боль смешалась со смертельной обидой. — Ты не заслужил!

И повесил амулет себе на шею. Вот мелкий наглец, а!

Поняв, что уговоры не помогут, Арман метнулся к мальчишке. Куда там! Астэл увернулся легко, пожалуй, слишком легко, и сиганул в дверям.

— Держите его! — приказал Арман дозорным, но толку было мало — мальчик змеей проскользнул между мужчинами и влетел в открытую почему-то дверь. Арман побежал следом, дозорные за ним, и все трое остановились резко, когда поняли, куда попали.

Раскинулся перед ними огромный тронный зал, убежали вверх потолки, поддерживаемые тонкими колонами, укрылись где-то далеко мраморные стены. Обернулись на них разодетые придворные, столпившиеся по обе стороны от ярко-алой ковровой дорожки, а в конце той дорожки, за стоявшим на коленях посольством в ярко-алых плащах, медленно поднимался с трона Миранис.

И Арман сразу же вспомнил, что сегодня было подписание какого-то очень важного договора.