В таком состоянии человек выполняет все необходимые для самообслуживания действия машинально, иногда даже не замечая этого. И Дэвид делал все именно так. По старой укоренившейся привычке принимал душ два раза в день, брился, чистил зубы, ложился спать, ел, но часто уже спустя пятнадцать минут не мог вспомнить, – а делал ли он все это или нет. Только такая машинальность и поддерживала все это время его нормальный человеческий вид. Работа тоже была весьма сильным стимулом.
– Меня ничуть не смущает беспорядок, – прервала его размышления Мишель. – Бывает хуже. К тому же все не так уж плохо. По крайней мере есть куда все это сложить.
Она указала на полку.
– Вот сейчас, пока вы будете готовить кофе, я как раз займусь обувью.
– Вы? Ни за что, – возразил Дэвид и тут же мысленно упрекнул себя за излишнюю эмоциональность. – Вы пойдете в комнату, если действительно хотите остаться, и будете смирно сидеть на диване и ждать. Вам же только что было плохо. Извините, мадемуазель, но я не допущу вас до подобной работы.
– Хорошо, – неожиданно быстро согласилась Мишель. – Просто я терпеть не могу сидеть без дела.
– Это другой разговор. – Дэвид принял у нее плащ. – Я дам вам книги по психологии, почитаете и с пользой проведете время.
Она прошла в комнату. Здесь все было разбросано, навалено, скучено. Создавалось впечатление, что человек только вчера сюда переехал. Шикарные обои, прочное окно, увы, без штор. Мебели было много, но она стояла как-то неправильно, словно ее только собирались определить на постоянное место. Шкаф стоял в двадцати сантиметрах от стены, как будто его вот-вот должны передвинуть, стулья громоздились один на другом, исключая тот, что стоял у компьютерного стола. В углу, прижавшись друг к другу, похожие как близнецы, помещались два кресла. Причем их полностью закрывал диван, который своей спинкой упирался в их сиденья. Каким образом при такой расстановке мебели можно было сидеть в этих самых креслах, оставалось загадкой. На полу лежали книги, а рядом – две большие книжные полки. Тут же валялся молоток. Все это, словно первым снегом, было припорошено листами бумаги. Эти листы валялись повсюду, просто белые и испещренные мелким почерком.
– Я же говорил, что сюда не стоит входить, – развел руками Дэвид, заметив недоумение на лице Мишель.
– Ну почему же, – она снова улыбнулась. – Очень даже стоит. Вы зря думаете, что беспорядок – это нечто неприличное. Напротив, если вспомнить великих ученых, писателей, поэтов, художников, в их кабинетах всегда царил творческий беспорядок. И все потому, что их переполняли идеи, гениальные мысли и времени на обыденные дела не оставалось. Вы не одиноки.
– Вы мне льстите. – Дэвид тоже улыбнулся и, наклонившись, стал искать в куче книг что-нибудь занимательное по психологии. На глаза ему попался сборник тестов – то, что нужно.
– Вот, – он протянул книгу Мишель, – почитайте. Полезная книга.
– Хорошо. – Она опустилась на диван и открыла книгу.
Дэвид удалился на кухню. Оставшись одна, Мишель отложила сборник тестов и принялась рассматривать комнату. Что за человек перед ней? В каждой вещи, в каждом листке она чувствовала его. Не зря говорят, что если хочешь узнать о человеке все, то зайди в его комнату. Чем он живет? Наукой? Похоже на то: книги, бумаги, компьютер – и ничего больше, что наводило бы на мысль о других занятиях и интересах. Впрочем, стоило бы посмотреть книги.
Мишель встала: если он войдет – скажет, что решила навести небольшой порядок. Она села на корточки рядом с грудой книг. Сверху лежали какие-то справочники, англо-немецкий словарь, пара сборников тестов по психологии. |