Алекс выдержал паузу, ожидая реакции. Он ожидал чего угодно – от пылкой защиты члена семьи Тейлор до мольбы о пощаде нерадивой сестры. Но ничего подобного не последовало. Джессика лишь поджала губы и подняла взгляд к потолку.

Он верил ей. Во-первых, теперь он все слышал своими ушами. Во-вторых, если бы Джессика и впрямь продала эскизы «Игнацио дизайн», сейчас ее снедало бы чувство вины. Или извивалась бы, как уж на раскаленной сковородке, сбрасывая с себя ответственность всеми правдами и неправдами. Но она этого не делала.

Теперь Алекс ставил под сомнение собственную веру в то, что Джессика соблазнила его ради коллекции. Если бы это было так, она несомненно пыталась бы соблазнить его и сейчас, чтобы усыпить его бдительность и расположить к себе.

Вместо этого Джессика просто признала свою роль во всей этой истории и покорно ждала от него следующего шага – будь то вызов полиции и арест или лишение Джессики материнских прав.

Нет, это не поведение лжеца. И те, кто жаждет наживы, тоже не ведут себя так. Единственным нерешенным пунктом оставалось лишь отцовство Алекса. Но, учитывая, что во всем остальном Джессика говорила правду, логично было предположить, что Генри действительно был его сыном.

Алекс откашлялся и убрал руки в карманы брюк, чтобы не сделать ничего опрометчивого. Например, чтобы не дотронуться до нее. Не попытаться ее успокоить.

Ему хотелось убрать ей за ушко локон светлых волос, обрамлявших сейчас ее щеку.

Да, мысли Алекса приняли решительно опасный поворот. Руки и впрямь лучше держать при себе, пока инстинкты не взяли верх над рассудком.

Впервые за эти дни он заметил, что волосы Джессики абсолютно белые. Синие локоны исчезли без следа. Впервые он обратил внимание на белизну ее кожи. На пухлые розовые губы.

И на серые круги под большими глазами – свидетельство стресса, в котором они пребывали все эти месяцы.

Хуже всего то, что он сам усугубил этот стресс. Да, будучи уверенным в виновности Джессики, он не мог вести себя иначе. Но теперь, когда правда всплыла на поверхность, Алекс Бахоран мог исправить эту ошибку.

– Ты знаешь, – тихо сказал он. – Все-таки за тобой должок.

Джессика посмотрела на него взглядом, полным изумления:

– Должок? Какой?

Алекс не хотел отвечать напрямую. Вместо ответа, он пожал плечами и протянул ей руку:

– Я кое-что придумал. Но отсюда нам лучше уйти. Тем более что твои родители скоро вернутся. Самолет ждет.

Он удивился, насколько стремительно она обхватила его запястье. Однако Джессика лишь хотела взглянуть на часы:

– Ты прав, нам пора.

Джессика выглядела намного печальнее, чем когда входила с Алексом в родительский гараж.

– Мне жаль, что мы не нашли то, что искали, – виновато сказала она на подходе к двери.

– Ничего страшного, – спокойно ответил Алекс, выходя вслед за ней. – Я уже знаю, как ты загладишь свою вину.

И Джессика не могла ничего с этим сделать. Она целиком была во власти Алекса Бахорана.

Откинувшись в мягком кожаном кресле под рев запустившихся двигателей, Джессика попыталась совладать со своим возмущением.

Полет длился всего двадцать минут, после чего Алекс помог ей спуститься по трапу и провел к ожидавшему их черному блестящему «лексусу». Водитель открыл дверцу Джессике, после чего передал ключи Алексу.

Какое-то время они вновь ехали молча, пока Джессика не поняла, что машина едет не к дому Алекса. Сначала она подумала, что просто плохо знает местность. Но она помнила дорогу от дома до аэропорта, и сейчас маршрут был определенно другой.