Дон, опершись на локоть, разглядывал разрумянившееся со сна лицо, черные шелковистые пряди, разметавшиеся по белоснежной подушке.

— Замерзла? — легонько поцеловав ее в нос, переспросил Дон.

— Нет, — чуть слышно вздохнула она.

В полусумраке спальни Дженнифер видела, что волосы его слегка взъерошены, в зеленых глазах затаились золотые искорки, на подбородке темнеет щетина. Она и не надеялась когда-либо увидеть его вот так, поутру, — и сердце ее беспомощно дрогнуло.

Дон осторожно отвел с ее щеки пушистый локон. На лице его отражалась небывалая теплота и нежность.

— Ну как тебе брачная ночь?

Дженнифер вспыхнула от смущения, и Дон ласково осведомился:

— Ты вообще-то сознаешь, что, хотя мы и женаты, впервые проснулись в одной постели?

Его ладонь, ладонь, умеющая быть неумолимо жестокой и мучительно нежной, легла ей на грудь.

— Я мечтал об этом всякую ночь с тех пор, как ты сбежала, — В голосе его послышались горькие нотки. — Пять лет потрачены впустую! А ведь мы могли бы получить от них так много, если бы ты меня не бросила!

Дженнифер стряхнула его руку и села. Ощущение ослепительного, лучезарного счастья исчезло, ушло в никуда, точно вода в песок.

— А что еще мне оставалось, когда я узнала, что ты женился на мне только того ради, чтобы защитить отца?

— Ты так и не сказала, откуда эти сведения, — упрекнул Дон.

— Не хочу возвращаться к навязшей в зубах теме! — Дженнифер нервно сглотнула. — Как я узнала, не имеет ни малейшего значения. Важно только то, что это правда.

— Лишь отчасти. У меня были и другие… мотивы.

— Да, конечно. Вопреки воле и разуму, тебя ко мне влекло… — с грустной усмешкой уточнила она.

— Это не просто чувственное влечение. Ты — точно жар у меня в крови. Так было, так есть. Когда ты сбежала, я надеялся исцелиться, но вскоре убедился, что это невозможно. Недуг только усиливался, если угодно. Мы были женаты и в то же время не женаты… Я знал, что не избавлюсь от этой лихорадки, до тех пор пока ты не станешь мне женой на самом деле, а не только на бумаге.

— Так вот о каком «неоконченном деле» ты упоминал! Ну так теперь ты своего добился. А мне нужна свобода!

— Если ты о признании брака недействительным, боюсь, что теперь уже поздно, — с удовольствием сообщил настоявший на своих правах супруг.

— Значит, развод.

— Ты все еще надеешься выйти замуж за Бэллами? — ледяным голосом спросил Дон.

— Нет.

Он заметно расслабился.

— А когда передумала? До того или после?

— Какая разница! — вспыхнула Дженнифер.

— Очень даже большая.

— Хорошо… До того. — В голосе ее звенело презрение к себе самой. — Ох, ну зачем ты снова вошел в мою жизнь? Я могла бы быть счастлива с Эдвардом.

— Ну и что такого он мог бы тебе дать, чего не в силах я? — скептически осведомился Дон.

— То есть если не считать любви?

— А для тебя любовь так уж важна?

— Да! — объявила она, воинственно выставляя вперед подбородок.

— Сказать, что любишь, нетрудно.

— Для Эдварда это не пустые слова, — убежденно заявила Дженнифер. — Но, что еще важнее, с ним я сохранила бы самоуважение… — И, видя, что Дон стиснул зубы, неумолимо продолжила: — Удивительно, что тебя до сих пор ко мне влечет, учитывая, как низко ты меня ставишь.