С неба валил густой мокрый снег. «Дворники» скрипели от усилия. Лука свернул на частную дорожку и улыбнулся Грациелле в зеркальце. Она взволнованно смотрела в окно «бьюика», а Тереза на переднем сиденье опустила свое стекло.

— Что это, гостиница?

— Нет, частный особняк.

Аккуратно подрезанная живая изгородь, тянувшаяся вдоль дорожки, перешла в просторную, засыпанную снегом лужайку перед домом с белыми колоннами примерно тысяча восемьсот девяносто четвертого года постройки. Особняк принадлежал Полу Каролле, правда, тот никогда в нем не жил. Это была его мечта, ступенька в высшее общество, свидетельство успеха.

Дом был готов к заселению за неделю до того, как Каролла покинул Штаты. Все эти месяцы он стоял пустым в ожидании хозяев, и теперь Лука унаследовал все имение. Сразу после смерти отчима он стал владельцем роскошного особняка, большого сада, конюшни и дворов, но узнал об этом, только когда открыл сейфовую ячейку Кароллы. Расположенное в зеленом поясе, в самом богатом и престижном районе под названием Хэмптонс, имение «Роща» стоило по меньшей мере двенадцать миллионов. Именно здесь Пол Каролла собирался прожить остаток своих дней, но не успел ни разу даже переночевать.

Женщины вышли из лимузина, округлив глаза от удивления и восторга. Луку просто распирало от желания поскорее раскрыть свой секрет. Его радость омрачалась лишь тем, что с ними не было Софии.

Кружились снежинки. Смеясь, он смахивал их с лица. Он элегантно поклонился, поведя рукой, и гордо протянул Грациелле ключ от входной двери дома — сказочного дворца с рождественской открытки.

— Это ваш дом. Я дарю его вам, вам всем. Вот документы, оформленные на твое имя, мама Грациелла Лучано.

Грациелла обхватила лицо руками и сказала, что не может принять такой подарок, но стоявшая рядом Тереза со смехом заявила, что если Грациелла отказывается от дома, то она сама возьмет его для нее.

— Bella, bella… — только и твердила Грациелла.

Дом был подготовлен к заселению около года назад и с тех пор пустовал. Надо было проветрить постели и вытереть пыль в комнатах, но все здесь дышало новизной: еще не выветрился запах краски и новых ковров. Обстановка отличалась изысканным вкусом и элегантностью.

Мойра стояла в сводчатом вестибюле и, задрав голову, разглядывала хрустальную люстру.

— Вот это дом, я понимаю! Тут я согласна жить. О да! Можешь поставить мои туфли под кровать, Джонни.

Тереза обняла Грациеллу за плечи.

— Ну что, мама, этот дом тебе больше по вкусу, не так ли? Как на твой взгляд, это подобающее место для женщин Лучано?

Грациелла кивнула. По лицу ее катились слезы.

— Если бы папа был жив, он порадовался бы за всех нас… Да, таким домом он мог бы гордиться… Bella, bella… А ну подойди сюда, Джонни, дай поблагодарить тебя.

Она обняла его и стала целовать. Наконец он отстранился.

— Это все для вас, мама. Для вас и для Софии. А теперь давайте я покажу вам окрестности.

Тереза взяла его под руку.

— Такой особняк, наверное, стоит целое состояние. Ты действительно нам его даришь?

Лука кивнул. Он был весел и выглядел совсем как мальчишка.

— Мы будем жить здесь одной семьей, все вместе…

Тереза улыбнулась, и они стали подниматься по лестнице, чтобы осмотреть спальни. Она пыталась подсчитать в уме стоимость этого имения, понимая, что денег, которые Лука получил в качестве своей доли, явно недостаточно для подобной покупки. Интересно, когда же он успел его приобрести?

— А кому принадлежал этот дом? — спросила она.