Мне нравится, что на каждой странице она рассказывает, какая я смешная, изобретательная и добрая. Мне приятно, что на титульный лист дневника она приклеила нашу забавную фотографию, на которой мы стоим обнявшись. Она обвела её серебряным фломастером, точно рамкой, а вокруг поместила свои любимые наклейки с цветами, дельфинами, котятами и балеринами.

 Из-за этого вчера я потихоньку заглянула к ней в дневник. Днём мы чудесно провели время, рисуя квартиру, в которой будем жить вместе, когда вырастем. Алиса сначала как-то странно себя вела, но я подумала, что это потому, что она хуже меня рисует.

 Она воспряла духом, когда я пообещала взять картинки из маминых журналов. Ей понравилось выбирать и вырезать наши двуспальные кровати, и огромный мягкий диван, и большущий холодильник, и белый пушистый ковёр. Она стала вырезать из разных журналов маленькие яркие разноцветные шестиугольнички, чтобы сделать из них лоскутные покрывала на наши кровати и такие же подушки на диван. Мне понравилось вырезать еду и вклеивать её в наш холодильник, хотя некоторые контейнеры с мороженым и шоколадными эклерами оказались слишком большими и испачкали ковёр. Представьте себе огромную коробку с мороженым, в которую поместится ваша голова, если вдруг вам захочется его лизнуть. Вообразите огромные шоколадные эклеры, на которых можно сидеть (хотя трусы от глазури станут липкими). Потом к ковру я пририсовала чернилами глаза, уши, мордочку и четыре лапы с когтями, превратив его в живого белого медведя, которого можно обнимать и по очереди кататься на его спине.

 Похоже, Алиса из-за этого немного рассердилась.

 — Я думала, ты будешь стараться, Джем, а ты устроила мазню, — сказала она, открывая и закрывая свой маленький рот в такт с ножницами, которыми работала.

 Я тоже немного рассердилась, потому что у неё целая вечность ушла на то, чтобы подобрать цвета и узоры для лоскутных покрывал. Алиса рассердилась ещё больше, когда у меня вдруг зачесался нос, я чихнула, и все кусочки разлетелись, прежде чем она успела их наклеить.

 Но в этом не было ничего особенного — обычная размолвка Джеммы и Алисы, а вовсе не настоящая ссора. Мы никогда, никогда, никогда всерьёз не ссорились и никогда не переставали быть лучшими подругами. Почему же она не рассказывает мне свой секрет?!

 Неужели она больше не хочет, чтобы я была её лучшей подругой?! За чаем она тоже вела себя странно. Еда была необыкновенно вкусной, хотя мы были втроём — мама, Алиса и я. Папа работал на такси, Кэллум был у Айеши, а Джек унёс поднос с едой в свою комнату, потому что не захотел отрываться от компьютера. Мы ели замечательные спагетти по маминому рецепту, фруктовый салат с чудными завитушками взбитых сливок из баллончика, и каждая получила по горсти «Смартиз». Я выбрала себе синие, а Алиса — розовые подушечки.

 Я всё съела. Даже вылизала тарелку, пока мама не видела. Алиса съела очень мало. Она вообще к еде относится осторожно, но любит спагетти, фрукты со сливками и «Смартиз» не меньше меня, так что это точно был дурной знак. Она даже не захотела участвовать в соревновании, кто быстрее втянет в себя спагетти. Когда на моей тарелке уже ничего не осталось, Алиса задумчиво наматывала и наматывала спагетти себе на вилку, но ничего не ела.

 — Если хочешь, я за тебя доем, — предложила я просто для того, чтобы помочь.

 — Не заглядывай в тарелку Алисы, Джемма, — предостерегла мама, — нечего было сметать свою порцию за две минуты, будто пылесосом! Ты ведёшь себя за столом как голодная горилла!

 Я начала кривляться, как обезьяна, бить себя в грудь и чмокать губами. Мама рассердилась. Это было несправедливо, потому что она сама завела разговор про гориллу. Спагетти у Алисы стали совсем холодными, и маме пришлось их тактично убрать.