— Сукин сын! — раздался негодующий голос.

Еще один из ковбоев возмутился:

— Это нечестно!

— Надо бы нам тут же и разойтись, — сказал Грейди, бросив презрительный взгляд в сторону Джека Колдуэлла. — Быки-то теперь не наши. С чего бы нам работать на вдову? По-моему, надо отпустить лонгхорнов на волю, а самим поворачивать домой.

— Я никогда не бросал стадо, не брошу и на этот раз, — проговорил Дэл.

От того, что они развернутся и разъедутся по домам, Лоле хуже не станет. На общую сумму наследства стоимость стада повлияет незначительно. Но поступи он так — тень легла бы на каждого из участников перегона, и репутация погонщиков была бы серьезно подмочена. Дэл посчитал, что не имеет права рисковать будущим своих людей.

— До Абилина осталось две с половиной недели. Давайте гнать скот.

Погонщики молча прошли мимо него, бросили кружки в лохань и направились к табуну за лошадьми. Имя Колдуэлла было у всех на устах. Каждый помянул его недобрым словом. Дринкуотер и Калеб плюнули в его сторону.

Фредди остановилась возле Фриско и, погладив его по щеке, сказала:

— Ты не виноват.

Лес подошла и пожала ему руку:

— Вы сделали все, что могли.

Стоя возле сидящей в коляске Алекс, Фриско смотрел, как сестры Рорк седлают коней и едут к стаду. Когда Алекс дотронулась до его руки, Дэл нахмурился.

— Ни один человек не сделал бы больше, чем сделали вы. Не вините себя. А теперь поезжайте. Вы нужны им у реки.

Он видел, как Фредди и Лес направились в хвост стада, и, еще чувствуя прикосновение руки Алекс, переживал худшие минуты в своей жизни.

Ему надо было немного побыть наедине с собой, и поэтому он поскакал в прерии, откуда мог наблюдать начало движения стада. Опустив голову, Фриско провел ладонью по лицу.

Великодушные, благородные женщины, сестры Рорк выразили ему слова соболезнования, поддержали его и успокоили. Они не плакали, никого не проклинали. Они скрыли отчаяние и приняли поражение с достоинством. Как бы ему хотелось, чтобы Джо Рорк видел сегодня своих дочерей, чтобы этот жестокий человек почувствовал гордость за собственную плоть и кровь. Сыновья не могли бы повести себя лучше, чем его дочери, не могли бы работать упорнее и с большей самоотверженностью.

Кипя негодованием, Фриско пришпорил коня и погнал его к реке. Переправа прошла гладко, и ни один бык не пропал.

Но теперь это уже не имело значения.

Через несколько дней они пересекли еще пару небольших рек, миновали колонию диких собак, и один раз им пришлось потрудиться, удерживая лонгхорнов, когда путь им пересекло стадо бегущих на запад буйволов. Завтра им предстояло войти в Канзас.

— С индейцами покончено? — спросила у Грейди Лес, слезая с коня.

— Возможно, мы увидим кого-нибудь из племени осейдж, но они чаще просят табак, чем мясо. Конечно, быков тоже, бывает, выпрашивают, но вообще-то это более гордый народ, чем эти воры команчи. — Грейди сплюнул от отвращения. — Если им понадобится мясо, мы смело можем отдать им быка, а то и пару.

Теперь, когда стадо принадлежало Лоле, можно быть щедрыми. Подумав об этом, Грейди криво усмехнулся.

— Эй, мисс, смотри-ка, кто к тебе идет!

Лес положила седло на землю и распрямилась, вытирая ладони о штаны.

Лутер шел к ней с выражением мрачной решимости на лице. В руках он сжимал букет полевых цветов. Лутер изменился до неузнаваемости, он совсем не был похож на человека, которого она до сих пор знала. Волосы его были зачесаны назад и густо смазаны бриолином. Он был при галстуке, в нарядном жилете и темном костюме. Вычищенную шляпу он нес в руке, ботинки его сверкали.

— Не иначе как наш друг решил приударить за дамой, — сказал Грейди.