Изменить размер шрифта - +

– Вот чего тебе надо бояться…

– Ты там жила все это время?

Она фыркнула.

– Да. Где мне было жить, чтобы Вожди меня не нашли? Там, куда они и заходить бояться! Иди за мной, Книжник, и не дрожи – тебя не съедят. Главное – дотяни до рассвета. Утром нас тут уже не будет.

Тим кивнул.

Лицо девушки было наполовину скрыто в тени, зато вторая половина ярко освещена лунным светом. Книжник увидел только часть улыбки. Как ему показалось, ободряющей.

 

Белка разбудила его на рассвете.

Лес был сер и между стволов бродили клочья влажного тумана. Утро оказалось совершенно по-осеннему зябким, хотя температура после полуночи не опускалась ниже сорока пяти. Сырость и близость Болота вытягивала из костей тепло и, от этого казалось, что кровь стынет в жилах, превращаясь в ледяную шугу.

Последние часы этой безумной ночи они провели в гнезде Белки – просторном домике, расположенном на ветвях старой раскидистой ветлы, стоящей у самого края Болота. Тим плохо помнил, как они забирались вверх по скользким веткам. Он был вне себя от страха и усталости и вырубился, как только оказался в безопасности, едва переступив порог.

Но сон оказался недолгим, хотя и глубоким, словно смерть. Книжник проснулся оттого, что Белка трясла его за плечо.

– Пора… Вставай, Книжник. Выходим.

Тим привстал и снова сел – ноги плохо слушались, болело избитое тело. И голова гудела после вчерашнего удара Ноги просто невозможно.

– Не могу… – выдавил из себя Тим. – Дай отдохнуть… Если они тебя не нашли за столько лет…

– Раньше я им не слишком мешала. Сейчас будут искать по-другому. Я тебе потом объясню, – Белка покачала головой. – Надо уходить. Вставай.

Книжник, кряхтя, принял условно вертикальное положение. Он был чудовищно грязен после вчерашних ползаний по дымоходу, оборван и вонял канализационной жижей так, что сам был готов закашляться. Белка же была вымытой и свежей, в чистой одежде, и о вчерашней схватке напоминали лишь несколько ссадин на бледном от недосыпа лице.

– Помыться бы… – робко попросил Тим.

Белка покачала головой.

– В дороге помоешься. Помогай.

Она исчезла с дверном проеме, представлявшем собой широкий люк в полу, возле которого лежало несколько мешков, приготовленных для спуска. Мешки оказались тяжелыми, в одном из них что-то бряцало, но Книжник опустил их вниз, к подножию дерева на веревках, постанывая от напряжения.

Не успел он перевести дух, как Белка снова появилась в домике, даже не запыхавшись.

– Рюкзак не забудь, – приказала она. – И пистолет. Это теперь твой пистолет.

Тим хотел было сказать, что стрелок из него никакой, но передумал.

Белка остановилась посреди своего убежища, обвела его взглядом. Лицо ее оставалось спокойным, но во взгляде появилась грустинка, Книжник умел уловить такой момент.

– Я уж думала, что умру здесь, на этой лежанке…

Тим попытался посмотреть на окружающее ее глазами: лежанка, застеленная шкурами, в углу – столешница из досок на железной ноге, оружейные ящики вдоль стены, гвозди, на которых осталась висеть одежда… Все было очень просто, но, несмотря на это, Тим чувствовал, что во многое в этом доме была вложена любовь… Это был Дом. Как его угол в Библиотеке, который Книжник не променял бы на Покои Вождей.

Зеркало в углу. Гребень для волос. Какие-то склянки. Пучки сухих трав.

Тим остановил взгляд. Фото. Старое фото, поблекшее под мутноватым поцарапанным стеклом.

Мужчина, женщина, двое детей на них похожие – мальчик и девочка.

Быстрый переход