— Если я правильно понял, — сказал с любопытством Никтопапа, — этот порошок изготовлен из смертельно опасного азиатского растения худжли, смешанного с истолченными семенами невероятного по силе воздействия, хотя и редкого цветка гудгуди из Алифбея… А уж если Хам-Султанша добавила туда болезнетворную шишечку от магического чесоточного боба из Германии, споры дьявольского абраксаса из Египта, качукачу из Перу, колючки рокового африканского пипипи, тогда мы, скорей всего, станем свидетелями конца крысиного вторжения в Волшебный Мир. Любопытно, что состав, который, видимо, использовала Хам-Султанша, людям не причиняет вреда и опасен только для грызунов. Если она и велела нам укрыться, to только чтобы не навредить Псу и Медведю, а также, подозреваю, спасти нас от неистовства гибнущих Крыс.

Поистине эти противные твари лишились разума. Сквозь окно выкрашенной в серый цвет кондитерской Лука видел, как они сходят с ума от невыносимых мук. Тонкокожие властители Великокрысии буквально раздирали себя в клочья, пока от них не оставались лишь обрывки шелудивой шерсти и комки отвратительного серого мяса. Всеобщий крысиный визг достиг апогея и постепенно стих, наступила тишина. Под самый конец Лука увидел, как сам Главнокрыс бежит по улице к Реке Времени, нещадно терзая себя когтями; с отчаянным воплем серый диктатор прыгнул в воду и утонул во Временном Потоке, поскольку единственный во всем Волшебном Мире не умел плавать — был слишком ленив и избалован, чтобы научиться.

И на этом все кончилось.

Остальные обитатели Великокрысии, не принадлежавшие к крысиному племени, потихоньку выбирались из домов, не смея поверить, что их мучениям пришел конец. А когда наконец поверили, то вне себя от счастья ринулись к ограждениям, отделявшим Великокрысию от всего остального Волшебного Мира, срывали и отбрасывали прочь ненавистную колючую проволоку. Если кто из Крыс и пережил Великий Бомбозуд, они, должно быть, уползли и забились в щели где-нибудь на задворках Волшебного Мира, где им было самое место. Больше их никто не видел.

Сорайя, царица Выдрии, на своем зелено-золотом ковре-самолете опустилась на землю возле серой кондитерской, и Лука со своими спутниками вышел ей навстречу.

— Лука Халифа, — провозгласила она (и Лука, что удивительно, даже не спросил, откуда ей известно его имя), — ты оказал Волшебному Миру великую услугу. Проси чего хочешь! Ты угадал мое имя, и уже одно это по сказочным законам дает тебе право на три желания, а ты воспользовался только одним. Но идея с Чесоточным Порошком! Не знаю даже, чем можно отблагодарить за такой подарок. Почему бы тебе не высказать свое самое заветное пожелание? Может, я в силах его исполнить?

Не успел Никтопапа остановить его, как Лука поспешил рассказать этой удивительной девушке, тезке его матери, как и зачем проник в Волшебный Мир, что надеется там обрести. Под конец его краткой речи она широко распахнула глаза и прикрыла рот рукой.

— Боюсь, что в гордыне своей я поторопилась пообещать тебе помощь, — промолвила она с благоговейным страхом. — Похоже, мне не под силу исполнить то, чего ты так страстно желаешь. — Впрочем, она тут же лукаво улыбнулась и хлопнула в ладоши, как ребенок. — Похитить Огонь Жизни! Да ведь такого не случалось за всю историю Волшебного Мира! Это стало бы самым восхитительно дерзким деянием всех времен! Возмутительным и чудесным! Короче, это верх всего, а потому каждая настоящая Выдра просто обязана принять в этом участие.