– Он хороший, да. И, глупышка, ты ведь знаешь, что меня зовут Лондон.

– Но Люк зовет тебя Логан, – возражает она.

– Может быть, он придет как-нибудь еще и поиграет с тобой, – говорю я. – А сейчас мы дадим ему почитать что-нибудь вслух.

– Мы будем смотреть «Холодное сердце». Он обещал. На мизинчиках.

Я поворачиваюсь к Люку.

– Ты пообещал на мизинцах?

Он наклоняется ко мне.

– Я пообещал на левом. Так что можно смухлевать, если надо.

В итоге Дейзи соглашается надеть пижаму и почистить зубы, только если перед сном посмотрит часть мультфильма, причем вместе с Люком. Разве я могу ее в этом винить?

Мы устраиваемся на диване, Дейзи на коленях у Люка, а я – по ее настоянию – рядом с ним. Прямо вплотную к нему, что означает втиснуться втроем в угол, в то время как большая часть дивана, где могли бы поместиться четверо взрослых, пустует.

Практически не споря, она позволяет ему снять все резинки, при условии, что он будет носить ее ожерелье Эльзы и не снимет. Никогда. Она настаивала именно на последнем моменте, и я бросила все свои силы, чтобы не улыбнуться, пока он объяснял ей, что работает в большом современном офисе и что ожерелье не будет сочетаться с его костюмами. Наконец они оба приходят к компромиссу: Люк наденет ожерелье только на пару часов и пока будет держать ее за руку.

Уверена, он станет блестящим адвокатом.

Люк ощущается таким теплым и твердым рядом со мной, а перед нами сияет экран телевизора, раскрашивая комнату мерцающими бликами. Несколько минут Дейзи вертится, усаживаясь поудобней, а потом сворачивается калачиком, весьма довольная собой и происходящим. Ее рука в его выглядит такой крохотной, и я не могу отвести взгляд от их ладоней, поражаясь, насколько он больше ее и насколько нежен с ней. Пытаюсь обращать хоть какое-то внимание на экран – там много снега и песен – но это трудно, учитывая мое состояние, полученное всего лишь от созерцания ее ручки в его. Я никогда не находила что-то подобное сексуальным. И сейчас не нахожу. Честно!

Минут через пять в мои мысли врывается голос Люка.

– Думаю, она все.

Подняв голову, я встречаюсь с ним взглядом и разглядываю, как этот свет делает линии его скул и подбородка резче. И как светятся кончики его ресниц от мерцания экрана.

– Она заснула? – спрашивает он.

Я моргаю несколько раз, прежде чем до меня доходит, о чем он. Ну да, Дейзи. Ребенок, за которым, как предполагалось, я должна присматривать. Наклонившись, вижу, что ее глаза закрыты, а дыхание мягкое и ровное.

– Ага, вырубилась. Отличная работа.

– На мне хорошо спать, но думаю, что все заслуги у двух кусков пиццы и мультика.

– Нет, я серьезно, – шепотом отвечаю я. – Весь сегодняшний вечер ты был просто потрясающий. Впорхнул сюда с ужином и невероятно красивой улыбкой, был очарователен и мил, и все сделал легким и простым. Браво, мистер Саттер.

– Ты считаешь, я очаровательный? – интересуется он и ухмыляется. Свечение экрана смягчает его лицо при улыбке, и мне приходится отвернуться.

– Это единственное, что ты услышал?

– Еще потрясающий, милый и с красивой улыбкой.

Я смеюсь и провожу рукой по лицу.

– Конечно, ты такой и есть.

Остаток мультфильма мы смотрим в тишине, и я слежу за временем на телефоне. И тогда понимаю, что все эти несколько часов не слышала его телефон. Он не лежит на столике, и вообще я не помню, когда видела его в последний раз.

– Ты выключил свой телефон? – глядя по сторонам, спрашиваю я.

Он подается вперед выпить газировки и вздыхает с преувеличенной грустью.

– Дейзи заставила. Сказала, что это было невежливо.

Я смеюсь.

– Ну, Дейзи тут главная.