Для Чезаре, как и для Александра, политика была искусством возможного. Слова кардинала Борджиа иллюстрируют ход мыслей Чезаре:«… он не хотел Феррару, так как это было большое государство, а старый его правитель любим народом. К тому же у правителя того было трое сыновей, которые не оставят Чезаре в покое, если он вздумает завладеть страной. Он хотел Имолу, Форли и Пезаро, ибо взять эти государства было нетрудно…»

Но прежде чем приступить к Форли, Чезаре вынужден был 18 ноября спешно и секретно выехать в Рим. Правительница Форли, Катерина Сфорца Риарио, знаменитая красавица, бывшая к тому же храброй воительницей, попыталась предупредить нападение Чезаре и отравить папу. В тот день кардинал Риарио неожиданно выехал из Рима под предлогом охоты и не вернулся. По словам Бурхарда, один из музыкантов Жофре Борджиа, уроженец Форли, был вызван в замок Святого Ангела. Дело в том, что преступники замышляли убить папу с помощью писем, смоченных ядом. Документы эти предполагалось подать Александру под видом петиции. Согласно другой версии, Катерина Сфорца обернула письма в ткань, снятую с тела человека, умершего от чумы. Попытка отравления не удалась, и Чезаре через три дня снова уехал на север продолжать кампанию. Города Катерины сдались ему, по выражению Санудо, «словно шлюхи». Одна только Катерина удерживала крепость Форли.

В отсутствие брата, проводившего кампанию в Романье, Лукреция в середине декабря с ужасом услышала об убийстве еще одного соратника Борджиа — Хуана Сервиллона, человека, который еще месяц назад нес малютку Родриго к купели. Как и многие другие преступления того времени, эту смерть приписали Чезаре, но, по словам Бурхарда, «у него было много врагов», и убийство это мог совершить любой из них. Чезаре был совсем уж невероятным кандидатом.

О том периоде жизни Лукреции в Риме мало известно. Отцу и брату было сейчас не до нее: они сосредоточились на исполнении сложных планов Чезаре. Хронисты отмечали, что она с Альфонсо участвовала в процессии, следовавшей в Латеран. Вместе с нею ехала сотня всадников, включая мужа Джулии Фарнезе, Орсино Орсини. Все они участвовали в торжествах по случаю наступления юбилейного 1500 года, объявленных понтификом 24 декабря. В планах Александра Лукреции все еще отводилась заметная роль. В этот раз за счет семьи Каэтани ей достались земли Сермонеты и другие территории к югу от Рима. Владения эти Александр экспроприировал у главы клана, Рульельмо Каэтани, дяди Джулии Фарнезе. В феврале 1500 года Лукреция владела не только землями к северу от Рима, но и стала правительницей Сермонеты. Через пять месяцев Гульельмо Каэтани был отравлен ядом. Обращала ли внимание Лукреция на все эти ужасные события? Возможно. Протестовала ли? Почти с полной уверенностью можно сказать «нет». Только когда насилие коснулось ее ближайшего окружения, она взбунтовалась против безжалостности отца и брата.

Как и раньше, судьба Лукреции и ее близких тесно связывалась с планами и амбициями Чезаре. В последнюю неделю февраля брат с триумфом вернулся в Рим. Вступление его в город было тщательно срежиссировано, и город, забитый паломниками и иностранными гостями, с восторгом наблюдал за торжествами встречи Нового года.

Представление вызвало радостные чувства горожан, упивавшихся римским триумфом. По широкой виа Лата (сейчас виа Корсо) от ворот дель Пополо прошествовали высшие чины ватиканской курии. Кардиналы в пурпуре и горностае, со свитой в богатой ливрее, послы из всех стран христианского мира, тоже со свитой.