– Лео...

– Не называй меня по имени. Только отвечай на вопрос. Извини, но такая предосторожность необходима. Люди здесь повсюду расставляют ловушки.

– Нет, Лео, не сотрудничаю. Если бы хотела, то могла бы выдать тебя, еще сидя в Хай-Дезерт. Там кто только не предлагал мне заключить сделку, но я на это не пошла.

– Да, не пошла, и ты знаешь, что я отблагодарил тебя за это. Разве я не заботился о тебе, когда мог? Один только частный детектив, который тебе потребовался, обошелся мне в пять тысяч.

– Ты заботился обо мне, Лео. Я этого не забуду.

– Хорошо бы ты забыла, что у меня есть имя.

– Извини.

– Ну хватит. Запись выключена. Можно продолжать. До скорой встречи. Соблюдай...

– Ты раздобыл паспорта?

Пауза.

– Нет еще. Как только выйду из дома, позвоню, наведу справки. Идет?

– Идет, но они мне понадобятся в ближайшее время.

– Передам. До скорого. Соблюдай все правила предосторожности.

Касси положила трубку и повела взглядом вверх по стене рядом с дверью. Остановился он на приклеенном плакате. Там женщина в крохотном бикини шла по залитому солнцем пляжу. Позади нее, у самой кромки прибоя, было небрежно написано: ТАИТИ!

– За место, где вокруг не пустыня, а океан, – произнесла Касси вслух.

Лео Ренфро жил в Тарзане, в квартале к северу от бульвара Вентура, на улице, упиравшейся в скоростное шоссе № 101. Его маленький, выстроенный после войны дом ничем не выделялся среди окружающих, и это вполне устаивало Лео. Он выжил благодаря неприметности, способности затеряться среди других.

Касси миновала его дом, не притормаживая, и стала объезжать прилегающие кварталы, вглядываясь в каждую стоящую машину: нет ли среди них оборудованных для наблюдения фургонов с зеркальными стеклами, легковушек с дополнительными антеннами, пикапов с прицепами-дачами позади. Один фургон привлек ее внимание. Судя по надписи на боковой стенке, это была машина ремонтников водопровода. Стояла она перед домом в квартале позади того, где жил Лео. Касси проехала мимо машины, потом развернулась, вернулась, в полуквартале от фургона прижалась к бровке и остановилась. Стала наблюдать, нет ли шевеления за его стеклом, покачиваний кузова при движении людей внутри, каких-то признаков жизни. Все было спокойно, но Касси продолжала наблюдать десять минут, пока не увидела, как из дома вышел человек в синем комбинезоне и направился к фургону. Открыв боковую дверцу, он влез внутрь. Через несколько секунд осторожно опустил на землю тяжелый станок для гнутья труб. Потом спрыгнул, запер дверцу и покатил станок к парадной двери дома. Касси он показался не внушающим подозрений. Она завела мотор «порше», сделала еще один объезд близлежащих улиц и вернулась к дому Лео. Поставила машину у тротуара перед домом и напомнила себе, что не нужно обращать внимания на его параноидную мнительность. Она помнила все правила и предосторожности, которые Лео излагал им с Максом перед работой. Не бранитесь перед делом, не ешьте курятину, ни в коем случае не надевайте красные головные уборы, и так далее, и так далее. Касси считала все это бабьими сказками.

До того последнего вечера в «Клеопатре».

Подойдя к парадной двери, Касси взглянула на балки под выступом крыши и увидела, что старая камера слежения по-прежнему на месте. Задалась вопросом, действует ли до сих пор эта штука, и получила ответ, когда Лео открыл дверь раньше, чем Касси постучала. Улыбнулась:

– Значит, работает все еще.

– Конечно, работает. Скоро уже восемь лет.