|
— Ну, давайте решайте, малютка, — продолжал он. — Теперь как раз золотое летнее времечко, самая пора для свадеб. — Но я ведь вовсе не собираюсь за вас замуж! — негодующе возразила Саксон. — Я вам уже тысячу раз говорила! — Ах, бросьте! Выкиньте эти глупости из головы! Конечно, вы за меня пойдете. Это дело решенное. И еще одно — в пятницу мы с вами махнем во Фриско: там кузнецы задают грандиозный вечер. — Нет, я не поеду, — решительно заявила она. — Поедете! — ответил он безапелляционно. — Вернемся с последним пароходом, и вы здорово повеселитесь. Познакомлю вас с лучшими танцорами... Я ведь уж не такой жадный. Я знаю, вы потанцевать любите. — Но я вам говорю, что не могу, — повторила она. Он подозрительно покосился на нее из-под черных нависших бровей, густо сросшихся на переносице и образовавших как бы одну черту. — Почему не можете? — Я уже обещала... — Кому это? — Не ваше дело, Чарли Лонг. Обещала... и все тут. — Не мое дело? Нет, будет мое, коли захочу! Помните вашего обожателя, этого сопляка бухгалтера? Ну так советую не забывать, чем все это кончилось! — Прошу вас, оставьте меня в покое! — обиженно проговорила она. — Ну хоть один раз не мучьте! Кузнец язвительно засмеялся. — Если какой-нибудь сопляк намерен встать между нами, пусть не воображает... я ему вправлю мозги... Так в пятницу вечером? Да? А где? — Не скажу. — Где? — повторил он. Губы девушки были крепко сжаты, на щеках двумя небольшими пятнами вспыхнул гневный румянец. — Подумаешь! Точно я не отгадаю! В зале «Германия», конечно! Ладно, я там буду и провожу вас домой. Поняли? И уж лучше предупредите своего сопляка, чтобы он убирался подобру-поздорову, если не хотите, чтобы я ему морду набил. Саксон, чье женское достоинство было оскорблено таким обращением ее поклонника, хотелось бросить ему в лицо имя и подвиги своего нового защитника. Но она тут же испугалась: Чарли — взрослый мужчина, и в сравнении с ним Билл — мальчик. По крайней мере ей он показался таким. Она вспомнила свое первое впечатление от рук Билла и взглянула на руки своего спутника. Они показались ей вдвое больше, а шерсть, которой они обросли, свидетельствовала об его ужасной силе. Нет, не может Билл драться с этаким громадным животным! И вместе с тем в ней вспыхнула тайная надежда, что благодаря чудесному, баснословному искусству, каким владеют боксеры, Биллу, может быть, удастся проучить этого забияку и избавить ее от преследований. Но когда она опять посмотрела на кузнеца и увидела, как широки его плечи, как морщится сукно костюма на мощных мышцах и рукава приподняты глыбами бицепсов, ее снова охватили сомнения. — Если вы опять хоть пальцем тронете кого-нибудь, с кем я... — начала она. — Ему, конечно, не поздоровится, — осклабился кузнец. — И поделом. Всякого, кто становится между парнем и его девушкой, необходимо вздуть. — Я не ваша девушка и, что бы вы ни говорили, никогда не буду. — Ладно, злитесь, — кивнул он. — Мне нравится, что вы такая задорная. Нужно, чтобы жена была с огоньком, а то — что в них толку, в этих жирных коровах! Колоды! Вы по крайней мере огонь, злючка! Она остановилась возле своего дома и положила руку на щеколду калитки. — Прощайте, — сказала она. — Мне пора. — Выходите-ка попозднее, прогуляемся в Андорский парк, — предложил он. |
