|
— Это же Билл Роберте, боксер. Ну, знаешь... Большой Билл... — Да хоть бы сам Джим Джеффис! Я никому не позволю становиться мне поперек дороги! Но даже Саксон заметила, что его свирепый пыл сразу угас. Казалось, одно имя Билла уже действует усмиряюще на самых отчаянных скандалистов. — Вы с ним знакомы? — обратился к ней Билл. Она ответила только взглядом, хотя ей хотелось громко закричать обо всех обидах, которые ей нанес этот человек, так упорно ее преследовавший. Билл обернулся к кузнецу: — Осторожнее, приятель, тебе со мной ссориться не стоит. Хуже будет. Да и чего ради, собственно говоря? Ведь в таком деле решать ей, а не нам. — Нет, не ей. Нам. Билл медленно покачал головой: — Нет, ошибаешься. Слово за ней. — Ну, так скажите его! — зарычал Лонг, обращаясь к Саксон. — С кем вы пойдете? С ним или со мной? Давайте выясним это сейчас же! Вместо ответа Саксон положила и другую руку на руку Билла. — Вот и сказала, — заметил Билл. Лонг злобно посмотрел на Саксон, потом на ее защитника. — А все-таки я с тобой еще посчитаюсь, — пробурчал он сквозь зубы. Когда Саксон и Билл отошли, девушку охватила глубокая радость. Нет, ее не постигла судьба Лили Сэндерсон, и этот невозмутимый, неторопливый мужчина-мальчик укротил ужасного кузнеца, ни разуме пригрозив ему и не ударив. — Он все время прохода мне не дает, — шепнула она Биллу. — Везде меня преследует и избивает каждого, кто только приближается ко мне. Я больше не хочу его видеть! Никогда! Билл вдруг остановился. Чарли, нехотя удалявшийся остановился тоже. — Она говорит, — обратился к нему Билл, — что больше не хочет с тобой знаться. А ее слово свято. Если только я услышу, что ты к ней опять пристаешь, я возьмусь за тебя по-настоящему. Понял? Лонг с ненавистью посмотрел на него и промолчал. — Ты понял? — сказал Билл еще более решительно. Кузнец глухо прорычал что-то, означавшее согласие. — Тогда все в порядке. И смотри — заруби себе на носу. А теперь катись отсюда, не то я тебя сшибу. Лонг исчез, бормоча несвязные угрозы, а Саксон шла точно во сне. Итак, Чарли Лонг отступил. Он испугался этого мальчика с нежной кожей и голубыми глазами! Билл избавил ее от преследователя; он сделал то, на что до сих пор не решался никто другой. И потом... он отнесся к ней совсем иначе, чем к Лили Сэндерсон. Два раза Саксон принималась рассказывать своему защитнику подробности знакомства с Лонгом, и каждый раз он останавливал ее. — Да бросьте вы вспоминать! Все это чепуха, — сказал он во второй раз. — Вы здесь, — а это главное. Но она настояла на своем, и когда, волнуясь и сердясь, кончила свой рассказ, он ласково погладил ее руку. — Пустяки, Саксон. Он просто нахал. Я как взглянул на него, сразу понял, что это за птица. Больше он вас не тронет. Я знаю таких молодцов: это трусливые псы. Драчун? Да, с грудными младенцами он храбр, хоть сотню поколотит. — Но как это у вас получается? — спросила она с восхищением. — Почему мужчины вас так боятся? Нет, вы просто удивительный! Он смущенно улыбнулся и переменил разговор. — Знаете, — сказал он, — мне очень нравятся ваши зубы. Они такие белые, ровные, но и не мелкие, как у детишек. Они... они очень хорошие... и вам идут. Я никогда еще не видел таких ни у одной девушки. |
