|
– Я с надеждой посмотрела на него. – Вы понимаете что-нибудь в цветах?»
«Могу отличить розу от лилии и орхидею от них обеих». «О, ну, я сама не разбираюсь в цветах. Только принесла то, что видела. Птицы меня больше интересуют, но Фрэнсис говорит, что и в них я не очень… – Я повернула букет. – Возможно, эти цветы встречаются не реже, чем грязь, большинство из них». «Ну, для начала, это одуванчик. Правда, дорогая». «Отхаркивающая трава, совершенно другая вещь. Разновидность волосатого Лэнгли, который растет только на высоте двух тысяч футов. Я же знаю этот цветок. Фрэнсис говорила, где его искать». «О? Ну, кажется, вы не зря потратили день. Видели кого-либо наверху?» «Ни души. – Я улыбнулась. – Вы сказали, что мы выбрали правильное место, если желаем мира и тишины. Я не встретила ни признака живой души, если не считать птиц. При этом даже их представляли только серая ворона, две пустельги и стая щеглов возле перехода через ручей». Оказалось, Тони не имел в виду птиц. Он встал. «Ну, отдохнули? Пойдемте вниз?» «Боже мой, вы поднялись сюда только для того, чтобы встретить меня?» «Хотел погулять. Лимонные деревья хорошо пахнут, да?» Мы пошли из лимонной рощи вдоль края поля рядом с мельницей. Дверь наглухо закрыта, с замочной скважины не свисает ключ. Я отвела взгляд, лихорадочно размышляя. Действительно ли Тони поднялся, чтобы встретить меня, разузнать, где я была и что видела? Или он шел к мельнице? Знал ли он, что Колина там уже нет? Если так, подозревал ли он Софию, или предположил, что Джозеф отвел мальчика в горы и убил? Вполне возможно, что София сама ему доверилась. Он был против дальнейших убийств. Я украдкой взглянула на него. Ничто в его лице или поведении не говорило, что он думает о чем-нибудь более серьезном, чем помет мулов на тропинке. Конечно, нет и намека, что он играет со мной в словесные шахматы. А если играет, пока каждый из нас пошел, как захотел. И если удастся, я не позволю ему сделать больше ни хода. Быстро я предприняла отвлекающий маневр. Я указала на падуб: «Посмотрите, сойка. Разве это не очаровательные существа! Дома они такие застенчивые, что их с трудом можно рассмотреть». «Вот это? – Он едва взглянул на нее и сделал следующий ход проходной пешкой: – Разве вы не думаете, что эти ветряные мельницы очаровательны?» «Они великолепны. – Я надеялась, что колебания моего ферзя не заметны. Должна говорить и поступать естественно. Это и сделала с грубой решительностью: – Мы сегодня утром сняли пленку – люди, которые работают в поле, и Фрэнсис сделала несколько кадров мельницы». «А София там была?» «Сестра мистера Алексиакиса? Да. Она очень приятная, правда? Никогда бы не подумала, что это его сестра. Она выглядит настолько старше…» «Такова разница между материальным благополучием Сохо и пустыми сетями в Агиос Георгиос, дорогая. Особенно, если муж не ходит на рыбалку. Идея Джозефа о том, чтобы приносить домой бекон – это слоняться в горах, вооруженным до зубов, как критский разбойник. Не то, чтобы было что подстрелить в этих местах. Если он приносит домой раз в месяц горную куропатку, то думает, что внес свой вклад в счастливую семейную жизнь». Я засмеялась. «Я уже его видела? Он проводит время в отеле, играя в триктрак?» «Нет, это не он. Он сейчас отсутствует где-то по своему делу. Я думал, что вы видели его в горах. Вот почему я спрашивал. София разрешила вам войти на мельницу?» Шах королеве. Этот отвлекающий маневр тоже не сработал. |
