— И они будут вам верны в войне против джадитов?

— Если я им заплачу, то думаю, что будут.

— А как насчет Бельмонте? Сэр Родриго с вами?

Мазур снова задумался.

— Пока — да. Если Рамиро Вальедский выступит в поход, то я не смогу сказать, что уверен в нем.

— Опасный человек.

— Большинство полезных людей опасны. — Визирь лукаво улыбнулся. — В том числе и безбородые разбойники, которые хотят вернуть своих сыновей. Я пошлю за ними. Прямо сейчас. Возможно, будет надежнее, если вы уедете сегодня же ночью.

— Я тоже так думаю. Я из предосторожности нашел их, до того как отправился вас искать. Они ждут меня за стенами города.

Мазур впервые явно изумился. Он поставил свой бокал.

— Они уже у вас? Тогда почему?..

— Мне хотелось встретиться с вами, — ответил предводитель разбойников. Он широко улыбнулся. — После стольких лет. Я также не люблю нарушать клятвы, хотя это вас может удивить. Ибн Хайран и Бельмонте гарантировали им жизнь в обмен на нашу клятву отдать их в заложники. Их лекарь вернула жизнь Абиру.

— Мой лекарь, — быстро возразил визирь. Тариф поднял брови.

— Как вам угодно. Во всяком случае, я не хотел бы просто выкрасть их. Это могло бы подтвердить ваше худшее мнение обо мне.

— А вместо этого?

Ибн Хассан рассмеялся.

— Вероятно, я сам подтвердил ваше худшее мнение обо мне.

— В основном, — ответил визирь Рагозы. Через мгновение, однако, он протянул руку. Ибн Хассан взял ее. — Мне доставило удовольствие беседовать с вами, — сказал Мазур. — Мы оба уже немолоды. Этого могло и не произойти.

— Я не планирую вскоре завершить свой путь, — сказал ибн Хассан. — Возможно, в следующем году я прочту здесь стихотворение, во время карнавала.

— Это может стать откровением, — ответил бен Аврен, погладив бороду.

Некоторое время он сидел в одиночестве, после того как главарь из Арбастро надел свою маску и ушел. Он не намеревался никому об этом говорить, но новость о том, что армия отплыла на восток, потрясла его. Эта новость была настолько плохой, что и вообразить невозможно.

И слухи, распускаемые о его соотечественниках-киндатах в Фезане, — это тоже ужасно. Он не имел никакого представления о том, что задумал Альмалик Второй, но ясно, что этот человек напуган и одинок, и наносит удары наугад. Испуганных людей иногда понять труднее всего.

Ибн Хассан задал вопрос о Родриго Бельмонте, но не о другом человеке. Второй представлял не меньшую проблему, и в некотором смысле он значил даже больше.

— Жаль, — пробормотал раздраженно бен Аврен, — что я действительно не колдун, что бы это слово ни значило.

Он внезапно ощутил усталость, бедро его снова беспокоило. Он подумал, что надо отдать приказ лучникам на балконе или стражникам в соседней комнате, но это оказалось лишним.

Шел карнавал. Он слышал шум на улице. Этот шум заглушал звуки арфы внизу. Ночь становилась все более шумной. Крики и смех. Такие пронзительные, тонкие вопли он ненавидел. «Интересно, — внезапно подумал он, — куда ушел олень».

Потом вспомнил, что рассказала ему Забира вчера ночью, в постели.

Глава 14

Собственно говоря, кошка сама нашла Альвара в конце этой безумной ночи, когда голубая луна давно уже взошла и ярко сияла, странствуя среди звезд.

Он расстался с остальными незадолго до этого. Лайна, который сопротивлялся для виду, утащила куда-то компания полевых мышей.