Когда Гастрог принимал свой жетон обратно, в отверстиях «дырчатой печати» вспыхнули синие искорки. Иначе и быть не могло. Если бы кто‑то, убив или обокрав офицера Свода, завладел бы его жетоном, тот остался бы в руках убийцы или похитителя безмолвен. Сорок Отметин Огня отвечают синими искорками только своему истинному владельцу. Эгин даже не мог помыслить тогда, что в Круге Земель есть магии не менее действенные, чем магия кузниц Свода Равновесия. Даже не мог помыслить.

Эгин, которому хотелось выть волком, достал и протянул Гастрогу свой жетон.

– Ну что же, эрм‑саванн, – сказал Гастрог по‑прежнему насмешливо, но уже несколько более дружелюбно. – Как старший на две ступени и как офицер старшей Опоры, прошу вас немедленно покинуть каюту покойного Арда окс… – Гастрог запнулся, напрягая свою память, и Эгин злорадно подумал, что нечего было лезть вам, офицер, не в свое дело.

– В общем, неважно, – махнул рукой Гастрог. – Так или иначе, вы свободны, эрм‑саванн.

– Прошу прощения, аррум, – сказал Эгин, пытаясь вложить в свои слова ровно столько нажима, сколько нужно, чтобы не превысить полномочия и при этом все‑таки произвести на Гастрога впечатление человека с независимой волей. – Я нахожусь здесь по долгу службы и еще не закончил этот долг исполнять.

– Да? – спросил Гастрог, и его брови сошлись на переносице подобием грютского лука. – И вы осмелитесь утверждать, эрм‑саванн, что ваш долг заключался в том, чтобы привести в негодность свой Зрак Истины?

«Какая наблюдательная тварь!» – мысленно возопил Эгин.

– Аррум, – Эгин с усилием сглотнул ком, подступивший к горлу, – Зрак Истины пришел в негодность самопроизвольно, когда я осматривал книги Арда окс Лайна на предмет наличия в них жуков‑мертвителей.

– Вот как? – поинтересовался Гастрог, и его подвижные брови взмыли ввысь знаком неподдельного изумления. – И там, наверное, сыскались целые орды жуков‑мертвителей?

– Нет, аррум, – Эгин из последних сил сохранял полную невозмутимость. – Виной всему сами книги.

Гастрог не ответил. Он брезгливо поднял с койки отброшенный Эгином трактат и, быстро пролистав его, уперся в то же место, что и Эгин десятью минутами ранее, – в предпоследнюю страницу с рисунком красными чернилами.

– Вы открывали ее? – отрывисто осведомился Гастрог, стремительно захлопывая книгу.

– Нет, аррум. Лишь пристально посмотрел на нее через Зрак Истины. Зрак молниеносно взялся Изумрудным Трепетом – я не успел отвести глаза.

Эгин знал, что его очень легко уличить во лжи. Гастрогу было достаточно поглядеть на книгу через свой Зрак Истины. Эгин с тревогой ожидал, когда аррум потянется за своим Зраком Истины. И тот потянулся. Эгин обмер.

– Ну вот что, – сказал наконец аррум нарочито тихо и невнятно. – Вот вам мой Зрак Истины – он такой же, как и ваш. Ваш, испорченный, я оставляю себе. Вы немедленно уходите отсюда, забрав недосмотренные вещи с собой. Своему начальнику – Норо, если не ошибаюсь, – Эгину показалось, что при этих словах в голос Гастрога вкрались скрежещущие нотки угрозы, – вы можете сказать, что вас прогнал из каюты аррум Опоры Писаний. И это чистейшая правда. Вы можете назвать ему мое имя – Гастрог, – иначе он не поверит, что вы согласились уйти, не проверив мой жетон. Это тоже правда. Все.

– Про вот это, – Гастрог легонько постучал пальцами по книге, – вы должны забыть до скончания времен, и если даже шестьсот кутахов будут медленно крошить вас в оринский салат, вы не должны хоть словом обмолвиться о происшествии с вашим Зраком Истины.