— О-о! — протянула Бетси.

Но Деннис завелся и не мог остановиться.

— На Западе крепости со стенами использовались, в основном, для торговли, а не для военных действий, — рассказывал он. А потом рассказал ей и много других интересных вещей.

Они прошли вдоль многочисленных бараков, в которых когда-то жили солдаты. Работник парка — экскурсовод, одетый в солдатский мундир того времени, — рассказал им о быте солдат. Вернее, он-то думал, что рассказывает все это одной Бетси. Он странно посмотрел на Бетси, когда увидел, что она часто обращается к пустому месту рядом с ней. И все же она умудрилась задать ему все вопросы Денниса, будто это были ее собственные вопросы.

Экскурсия была увлекательной, но Бетси вскоре устала. Похоже, Деннис мог слушать военные истории бесконечно.

— Спасибо вам за интересную информацию, — сказала она экскурсоводу, прерывая его рассказ об оружии.— Нам пора идти. Ой, простите, мне пора идти. Хочу осмотреть и другие постройки.

Она взяла Денниса за руку, потянула и... поймала на себе испуганный взгляд экскурсовода. Он уставился на нее, широко раскрыв рот.

Бетси резко повернулась и быстро пошла прочь. Пусть Деннис догоняет ее. Если захочет.

— Могла бы подождать, — сказал Деннис, вскоре поравнявшись с ней.

— Конечно, могла. А еще я могла сказать: «Пойдем, Деннис. Нам пора». И знаешь, что подумал бы экскурсовод?

— Но ты могла, по крайней мере, толкнуть меня локтем.

— Я толкала. Дважды. Да так, что этот солдафон наверняка решил, что я бьюсь в судороге.

Деннис, желая замять это дело, прочистил горло.

— Слушай, а давай пойдем в офицерский дом. Там полно вещей, которые интересны женщинам.

В офицерском доме, обставленном мебелью в викторианском стиле, стояла женщина-экскурсовод в турнюре. На этот раз Бетси стала задавать ей вопросы, и Деннис вскоре оставил их наедине. Он вышел и принялся рассматривать скалы, которые защищали дом с тыла.

Здесь было спокойно. Он уселся на ступеньку, наслаждаясь тишиной каньона.

Спустя какое-то время Бетси появилась рядом.

— Только не говори, что тебе было скучно, — насмешливо сказала она.

— Мне не было скучно до тех пор, пока миссис Грэхем не стала показывать, как она повязывает свой турнюр. Тут я понял, что мне пора прогуляться.

Ему нравилось, когда она смеется. Ее смех напоминал журчание весеннего ручейка, прокладывающего свой путь по иссушенному пастбищу.

Что ему оставалось делать, как не рассмеяться вместе с ней? Пару дней назад ему казалось, что он никогда больше не сможет смеяться, но рядом с этой девушкой ему хотелось смеяться все время.

— Ты знаешь ее? — спросила Бетси.

— Кого? Миссис Грэхем? Да. Она была моей учительницей по английскому в старших классах, а когда мне было восемь, она преподавала в воскресной школе. И знаешь, я всегда до смерти боялся ее турнюра.

Как он того и ожидал, Бетси снова расхохоталась, затем оглянулась через плечо и сквозь смех добавила:

— Можешь включить миссис Грэхем в список тех, кто считает, что я рехнулась.

Купив еду в придорожном буфете, они отправились обедать в парк на окраине города.

Они расположились под сенью огромного старого дерева, под которым стоял цементный стол. Наверняка последние полвека это дерево было местом встреч и свиданий для местных жителей — днем здесь собирались взрослые, а при свете луны — влюбленные подростки.