Чаще картины не похищают, а подделывают. Художник — не гений пишет картину в стиле признанного гения, и потом ее продают «за бешеные бабки». В Голландии жил-был художник, который научился писать картины точь-в-точь как их знаменитый мастер Ян Вермеер из Дельфта. Звали этого человека Ван Мегеерен. (Тьфу! Какие у них там имена сложные, не выговоришь — то ли дело Васька, Муська!) Он был неплохой живописец, этот Ван Мегеерен, но его не ценили, а ему хотелось славы и денег, и поэтому он все время «находил» потерянные шедевры. Подделывал он картины так хорошо, что в обычное время его никогда бы не разоблачили, но ему не повезло — в Европе тогда шла ужасная война, и он продал одну картину страшному врагу голландцев и вообще всех порядочных людей Герману Герингу. После войны, когда фашистов из Нидерландов выгнали, художнику это припомнили и арестовали за сотрудничество с захватчиками и продажу им ради наживы «национального достояния». Ван Мегеерен подумал-подумал и решил, что лучше быть жуликом, чем предателем, и признался в том, что это он создавал «вермеерские» шедевры. Так ему никто не поверил! Он в отчаянии попросил кисти, холст и краски и прямо за решеткой написал свою последнюю подделку. Тут уж эксперты схватились за голову и признали, что они ошибались. Художника все равно посадили ненадолго за мошенство… то есть за мошенничество, но это лучше, чем быть всеми презираемым. Впрочем, за то, что он надул фашистскую шишку, ему, по-моему, могли и орден дать, но, к несчастью, он продавал свои полотна и в лучшие музеи страны. Он так и умер в тюряге, но другие поддельщики (их называют фаль-си-фи-каторами, не выговоришь, или, проще — фоссерами) после разоблачения и отсидки чаще всего процветают. Подумаешь, посидишь несколько месяцев в тюрьме, зато потом тебя все знают и твои картины — или твои копии — выставляют в галереях и покупают! Это же такой пиар!

Вообще, как я понял, художники, как и собаки, делятся на три категории. Первая — это элита во всех смыслах. Это как Вайдат. Она и красива (так люди говорят, по-моему — ничего особенного), и неглупа, и обучена правильно охранять хозяина — на соревнованиях она всегда быстро брала нарушителя и получала призы и дипломы. В общем, признаю, что ее хвалят заслуженно. И среди художников есть такие, чьи творения обсуждать не принято — они выше этого. Ну, например, те же Леонардо и Вермеер. Вторая категория — это якобы «породистые» собаки, которые бренчат разными цацками, их возят на выставки и присуждают им почетные звания. Они ими хвастаются, но ни по внешности, ни по характеру, ни по уму ничего из себя не представляют. Таков, например, мой враг Муля. Его хозяйка им гордится и всем говорит, что он чемпион породы, но выглядит-то он, как барбос с Птичьего рынка! Не думайте, что я пристрастен, просто как-то мы с Художницей встретили его на прогулке, и она потом расписывала Маме его недостатки — лапы не так поставлены, грудь колесом, я уж всего не помню, и все удивлялась, как он умудрился на выставке получить положительную оценку. Ну и характер у него отнюдь не нордический. Или Зазик-Швабрик — он, оказывается, не дворняга, а представитель какой-то редчайшей породы, Мама забыла, как она называется. Родословная у него доходит до древнего китайского императора… Или, кажется, мексиканского, то есть до любимой императорской собачки. А посмотришь на него — ну чисто метелка! И ведет себя, как скандальная деревенская Жучка (была такая в моем грустном детстве). Так вот, оказывается, существуют художники, которые пользуются совершенно незаслуженным признанием, хотя рисовать совершенно не умеют — и перспектива у них никакая, и анатомию они не знают, и просто кистью не владеют.