— Ну, а ты пойдешь с нами? — спросил Джейк, обращая свои глаза, полные беспокойства и надежды, к своему опекуну.

— Конечно, — без колебаний ответил Трэвис. — А теперь беги, собирайся. Мисс Уолкер и я скоро зайдем за тобой.

— Ну что ж, все не так уж плохо, как можно было представить, — нарочито медленно произнес он, и на его губах заиграла несколько пренебрежительная улыбка. — Джейк, кажется, привязался к вам, это говорит в вашу пользу. Обычно он трудно привыкает к новым людям, но ведь вам об этом говорили при найме?

— Да, меня посвятили в это, — холодно ответила Сильвия. — Хотя, по моему мнению, этих сведений было недостаточно для того, чтобы помочь ребенку…

— Вы получили сведения, которые, на мой взгляд, были для вас достаточны, — резко отрезал Стил. — Разрешите мне напомнить вам, мисс Уолкер, что вы находитесь здесь для того, чтобы наблюдать за учебными успехами Джейка? О его эмоциональном комфорте позаботятся другие.

Такие, как вы? — подумала Сильвия. Бедный Джейк!

Затем Трэвис Стил поднялся, прошел к двери и распахнул ее, давая понять, что допрос, выговор — называйте это, как хотите, — закончился.

— Начало было не очень впечатляющим, не правда ли, мисс Уолкер? — коротко бросил он, загородив собой проем двери. Сильвия всмотрелась в его красивые черты лица, и ее пронзила неожиданная мысль. Почему он должен казаться таким загадочным? Преуспевающий бизнесмен, гражданин вселенной. Она отметила, что его нелицеприятные замечания были справедливы, а его непроницаемые глаза были темны, как ночь… Сильвия, не отрываясь, пристально рассматривала его, и Трэвис Стил почувствовал это: она отметила интерес в его глазах и в смущении поспешно отвела взгляд.

— Нет, не думаю.

— От своих служащих я жду большего, мисс Уолкер, — сказал Стил безжалостно. — Гораздо большего. Не заставляйте меня сожалеть о том, что я нанял вас.

Остаток этого дня прошел, как в тумане.

Сильвия старалась оправдать звание учительницы, прилагая все усилия, чтобы обращать внимание не на Трэвиса Стила, а на Джейка, постоянно что-то выдумывая, задавая ему вопросы и устраивая различные испытания. К вечеру она почувствовала, что полностью выдохлась, как умственно, так и физически.

Сильвия закрепила последний кусочек цветной бумаги на стене и, отойдя, полюбовалась получившейся картиной. С нее было достаточно. Ее голова устала, снова и снова отказываясь думать, сердце разрывалось, потому что, видя его перед собой, она вспоминала вновь ту ночь и… Кэти. На ее глаза навертывались слезы, и она украдкой смахивала их рукой.

Напрягая усилия, она подумала, что картина получается хорошей — светлой и радостной. Комната начинала приобретать предновогодний вид. Джейк будет рад увидеть на следующее утро результаты своих художественных усилий.

Сильвия расчесывала свои длинные, шелковистые, белокурые волосы, когда почувствовала тянущую боль в пояснице. Она оставалась в классной комнате так долго из упрямства: Джейк был освобожден от занятий, чтобы побыть с Трэвисом, который кратко объявил девушке, что остаток дня она может провести по своему желанию.

Сильвия нагнулась и стала подбирать обрывки бумаги, разбросанные по всей комнате. Трэвис, конечно, думал, что она укатит в своем ярко-желтом «мини» в город, где сможет развлечься.