|
. По счастью, «Мистраль» продолжает увозить его все дальше и дальше от Парижа. Настоящее же избавление настанет тогда, когда они минуют Валанс, Авиньон, Марсель, где еще оставался хвост их состава. После Тулона – в двадцать часов сорок девять минут – можно себе позволить малость расслабиться. Ресторан пустел. Шаван приступил к своей бухгалтерии – счета по одну руку, кассовый аппарат по другую. Он сосредоточивал на этом занятии все свое внимание, ведь малейшую промашку отнесут на его счет. Но он на этом деле собаку съел и ошибался редко.
После Сан-Рафаэля Шаван выкурил свою первую за день сигарету. «Мистраль» сбавлял скорость. Конечная остановка приближалась. В Канне большая часть пассажиров сходила с поезда. Шаван снимал белый китель и вешал его в платяной шкаф; хотя он и не утратил свежести, тем не менее пойдет в стирку. Когда Люсьена отказывалась его стирать, он обращался за услугами в прачечную по соседству. Ницца, наконец-то! Шавану осталось только дойти до конторы вокзала. Он достал из своего чемоданчика деньги и пачку счетов. И на прощание обменялся с Матеи дежурными фразами. В тот вечер, когда он шел туда, где собирался переночевать – прямо напротив вокзала, – звезды сияли так ярко, что небо казалось полем, сплошь усеянным васильками. – Я свободен, – произнес он вслух.
Глава 2
С первыми лучами солнца город замурлыкал. Погода выдалась мягкая, дышалось легко. Шаван вкушал кофе на своем обычном месте – «У Бартелеми», рядом с отелем «Сесиль»; перед его глазами лежала развернутая утренняя газета «Нис-Матен». Он прочел метеосводку – «Севернее линии Бордо – Женева туман, продержится холодная погода» – и думал о том, что ему предстоит возвращение в холодный Париж и неприязненная атмосфера дома, где его ожидали слезы и попреки. Как было бы хорошо подзадержаться в Ницце. Чувствовал он себя неплохо, только чуть занемели ноги – он еще не отошел от неважной ночи. Ничего страшного! Хочешь не хочешь, а пора двигаться. Другие, должно быть, его уже ждали. Шаван пересек площадь не спеша, чтобы не расплескать чашу забот и злобы, которая уже давно поселилась в его душе. Он купил себе в зале ожидания коробку тонких сигар, и в этот момент кто-то хлопнул его по плечу. – Вас повсюду разыскивают, – сказал Матеи. – А что случилось? – С вами хочет поговорить заместитель начальника вокзала. – Держу пари, опять забрались ко мне в вагон. Каждая поездка – одно и то же. – Нет. Дело посерьезнее. Пошли скорее. Они вышли на перрон. Матеи почти бежал. – Да объясните же мне, о господи! – взмолился Шаван. – Вам сейчас все объяснят. Заместитель начальника вокзала ждал его в дежурке билетных контролеров. – У меня для вас плохая новость. Шаван сразу подумал о Людовике, у которого слабое сердце. – Мой дядя? – спросил он. – Нет. Ваша жена. Она попала в аварию прошлой ночью. Огорошенный сообщением, Шаван присел на краешек стола. – Авария?.. Это исключено… Жена никогда не выходит по вечерам из дому. – Черт! Я повторяю вам то, что мне сейчас сообщили из полиции. Звонили из бригады «Несчастные случаи в Париже». Они связались с местными коллегами, которые мне и звонили. Вроде бы ее машина врезалась в фонарный столб. Она мчалась как угорелая. – Что?.. Тут наверняка какое-то недоразумение. – Она стукнулась головой. – Сущие небылицы. Моя жена почти не пользуется машиной. И не решается выходить из дому по вечерам. Уж я-то ее знаю. – Мадам Люсьена Шаван… Дом тридцать пять по улице Рамбуйе… Данные сходятся, так? Сраженный на месте, Шаван уже не знал, какой вопрос ему задать, чтобы всех убедить в том, что произошло явное недоразумение. |
