О, теперь-то она поняла. Та же песня, на другой мотив.

- Раньше ты говорил мне, что я не достаточно взрослая, не достаточно любезная и не достаточно выносливая. А сейчас ты раскачиваешь передо мной своим членом, потому что я принадлежу другому, знаешь ли, у меня для тебя плохая новость. Теперь, я не с тобой. И какой смысл в этой ошеломляющей истине? спросила она с пренебрежением.

- Ты никогда не прикасался ко мне. Думаю, тебе доставляет удовольствие порочить репутацию Лиама, но ты должен знать, он нежный и замечательный, и имеет мужество рассматривать меня, как женщину.

Она гордо прошествовала к бару, взяла бутылку, и жадно глотнула из нее. Текила обожгла ее горло, но она была рада этому огню, и, хлопнув бутылкой по столу, она снова перевела на него взгляд. Ее темперамент ликовал. Тело вибрировало, и она ни за что на свете не признается, что причиной этому был он.

- И ты никогда не будешь моим. Поэтому возьми свои слова о горизонтах обратно, подними задницу и выметайся.

Прежде чем она смогла вдохнуть, он настиг ее, и крепко прижал к своему горячему телу. Его обнаженная грудь тяжело поднималась и опускалась, а губы были сжаты в упрямую линию. Он посмотрел вниз, в ее глаза.

- Я никогда такого не говорил. Ты, единственная, кто обесценивает все причины, не я. Если бы я хотел потрясти членом у тебя перед лицом, то будь, блять, уверена, что это было бы в одном случае, если бы я учил тебя сосать его. Поверь мне, это не мои горизонты и задница требуют расширения.

Потираясь о нее своим возбуждением, он, закрыв глаза, застонал, заставляя ее задрожать всем телом. Когда он снова открыл их, то увидел дикий голод, сверкающий в ее взгляде.

- Хаммер, я...

- Больше ни единого гребаного слова, Рейн.

Он склонился над ее ртом, и его губы захватили ее, требуя, ставя свое клеймо, забирая все, что она могла дать. У Рейн закружилась голова. Сердце бешено стучало, киска потекла. Она открылась ему, не смогла ничего с собой поделать, и ответила на поцелуй.

Зажав в свои большие кулаки края халата Лиама, он притянул ее ближе. Она не знала, как такое возможно, но каждый ее дюйм был накрыт им.

Он грубо распахнул шелк, заставляя ее чувствовать своей киской ткань его брюк. Он вдыхал ее, пронзая ее рот, заявляя на нее свои права. И Рейн плавилась в его объятиях, ее голова кружилась, приводя ее в смятение. Она застонала и раскрылась шире для него, молчаливо умоляя о большем... как всегда...

Как долго это продлится, прежде, чем он возьмет себя в руки и отстранится? Прерывая поцелуй и вырываясь из его рук, она, задыхаясь, попятилась назад, пока не уперлась в барную стойку.

- Остановись. Я больше не играю в эту игру. Я теперь с Лиамом.

Но он даже не смотрел на ее лицо. Его горячий взгляд был зафиксирован ниже, на одной из обнаженных грудей, выглядывающих из безжалостно раскрытого им халата. В лунном свете, бледная сфера выглядела тяжелой, увенчанная тугой вершинкой.

Она потянулась к краям материи, чтобы прикрыться, но Хаммер уже настиг ее, на его лице играли желваки.

- Никакой игры, прелесть. Сегодня вечером, ты моя!

И захватив ртом ее сосок, он глубоко всосал его. Зубы погрузились в ее мягкую плоть, пока кончик языка порхал над твердой горошиной, вовлекая ее в сверкающий водоворот удовольствия и боли. Он взял в свои большие ладони ее груди, дразня припухшие соски зубами, губами и языком. Ощущения моментально затопили ее.

Прикасающийся к ней Макен был всем и даже больше, о чем она могла только мечтать. Удовольствие тащило ее во тьму… прекрасное место.