Лаура удивилась тому, что синьора соизволила обратиться к ней, и вежливо спросила:

– Ваша семья давно владеет виллой?

– О, в доме жило несколько поколений. Правда, его много раз переделывали и в нем когда-то даже жили монахи, на которых налагали епитимью.

– Представляю себя на их месте, – бросил через плечо Паоло. – Удивляюсь на Алессио: как он может хотя бы час там прожить? Уж он-то никогда ни в чем не раскаивался.

Синьора пожала плечами.

– Он провел здесь детство. Возможно, его связывают с домом воспоминания.

– Да он и ребенком-то никогда не был, – съязвил Паоло. – Для него прошлое то, что произошло вчера. – Он наклонился к Лауре. – Посмотри, Лаура. Видишь – вон там дом, внизу за деревьями?

Она разглядела бледно-розовые каменные стены, неяркую терракотовую черепицу… и неожиданно подпала под очарование дома, который словно спал среди деревьев, а она, Лаура, пришла, чтобы снять колдовство. Она улыбнулась своим глупым мыслям.

Да, звук приближающегося автомобиля ни с чем не спутаешь, подумал Алессио. Итак, его гости прибыли. Алессио сунул ноги в старые шлепанцы и направился в сад, уступами спускающийся к дому. До последней минуты он молился о том, чтобы Паоло и его девушка поссорились или чтобы тетя Лукреция полюбила девушку с первого взгляда. Ну все что угодно, лишь бы ему избежать своей печальной участи. Но накануне позвонила тетка, и все его надежды рухнули. Она почти истерически кричала, что эта девица – вымогательница и особа легкого поведения, грубая и невоспитанная, но хитрая, потом намерена женить на себе ее бедного Паоло, который не представляет, что ему грозит. И тетка не забыла снова напомнить племяннику, что выполнит обещание и разоблачит его мимолетную связь с Витторией, если он не сдержит слова.

– Я хочу, чтобы ты уничтожил эту английскую девицу, – шипела она в телефонную трубку. – Понял – уничтожил!

Алессио предпочел бы уничтожить Витторию, которая бомбардировала его телефонными звонками и записочками, совершенно не сознавая, что пышное, страстное тело не в силах компенсировать навязчивость. Если она продолжит одолевать его, Фабрицио со своей матерью вскоре заподозрят неладное и без вмешательства тети Лукреции.

А сейчас его ожидала еще большая неприятность: он должен переманить из постели Паоло незнакомую девушку. Наверное, придется для этого сильно напиться. Если мне удастся выжить после этой истории, то дам обет воздержания, мрачно подумал он.

Садовник Гильермо распахнул тяжелую входную дверь, а взволнованная горничная Эмилия замерла на пороге. Алессио знал, что его указания будут мгновенно исполнены, что все будет устроено безукоризненно, а еда – превосходна, но гости на вилле – да и сам он – появлялись крайне редко, и поэтому присутствие синьоры Лукреции станет для слуг тяжелым испытанием.

Алессио шагнул из темного вестибюля на залитые солнцем ступени. Автомобиль остановился нескольких метрах от крыльца, и шофер помог синьоре с гавкающим Кайо на руках выйти. Но внимание Алессио сосредоточилось на девушке – она стояла поодаль и смотрела на дом. Первое, что пришло Алессио в голову: она не в его вкусе, то есть не во вкусе Паоло. Странно, что его это трогает. Девушке не подходило ни одно из гневных определений синьоры Висенте. Она была почти такая же высокая, как Паоло, каштановые с рыжинкой волосы, длинные и густые, доходили до плеч, кожа – чистая и бледная, глаза – словно дымчатое облако, губы красиво очерчены. Возможно, слишком худа, хотя об этом трудно судить из-за просторного покроя платья. И вдруг, словно в ответ на его невысказанное желание, налетел порыв ветра, и легкая материя прилипла к ее телу, обрисовав маленькую высокую грудь, плоский живот, слегка округлые бедра и длинные стройные ноги.