Чейз скрипнул зубами от беспомощности и боли:

— Пожалуйста, уйди и оставь меня в покое.

Марси выпрямилась в полный рост.

— Я не хотела касаться этой щекотливой темы, Чейз, но ты не оставляешь мне выбора. Встает вопрос о деньгах.

Эта фраза его озадачила. Несколько мгновений он недоуменно смотрел на женщину, потом, нахмурившись, проворчал:

— О деньгах? Каких деньгах?

— О деньгах, которые понадобились на твое лечение. Я решила, что тебе не хотелось бы, чтобы тебя приняли по линии благотворительности, и поэтому за все заплатила.

— Ты… что?

— У тебя в бумажнике не оказалось страхового полиса. Не нашлось там и сколь-нибудь заметной наличности, поэтому я за все заплатила.

Чейз прикусил губу. Видно было, что он растерян.

— Плата за право стать участником родео — несколько сот долларов. Если бы я их не наскреб, то не смог бы выступать. Но наличных у меня действительно было мало.

— Тогда тебе повезло, что я оказалась рядом, правда?

— Ты получишь свои деньги обратно.

— Не сомневаюсь. Как только мы приедем в Милтон-Пойнт, ты сможешь снять их со своего счета в банке или взять взаймы у брата.

— Марси, — начал он, намереваясь спорить.

— Я не оставлю тебя перебиваться с хлеба на воду, Чейз. По сведениям из хорошо информированных источников, ты слишком много пьешь. Разве можно выздороветь, не заботясь о себе как следует?

— Мне абсолютно наплевать, выздоровею я или нет.

— А мне не наплевать.

— Почему?

— Потому что я хочу получить обратно свои пятьсот семьдесят три доллара шестьдесят два цента. — Произнеся эти слова, она решительно направилась к двери и распахнула ее. — Я пришлю медсестру, пусть поможет тебе одеться. — И Марси нарочито потупилась, напоминая ему, что он действительно голый, если не считать белых бинтов у него на груди.

— Как насчет моего грузовичка?

Марси не сводила глаз с дороги. Дождь чередовался с ледяной крупой.

— Я о нем позаботилась.

— Мы его отбуксируем или как?

Он отказался лечь на заднее сиденье ее машины, как она предлагала, но тем не менее, как только они очутились за воротами больницы, положил голову на подголовник. Машина была просторной и шикарной — миссис Джонс пользовалась ею для того, чтобы возить клиентов. Из стереоприемника лилась негромкая музыка, работал обогреватель. Роскошь на пределе возможного! Чейз закрыл глаза, хотя ему вовсе не хотелось спать.

Уже полчаса они были в пути, до места еще часа два. Утренняя толчея схлынула, но погода, ухудшаясь с каждой минутой, усложняла обстановку на дорогах, делая вождение опасным. Осадки все усиливались — коварная смесь дождя и мокрого снега, которая нередко досаждает северному Техасу в январе и феврале. Такая погода всегда предваряла открытие сельскохозяйственной выставки и родео в Форт-Уорте.

Марси, неотрывно глядя на тротуар, начинавшийся как раз у капота, мертвой хваткой вцепилась в руль и, сбросив скорость, осторожно вела машину по лабиринту проспектов, окружавших деловую часть Далласа. К несчастью, объехать город не было возможности.

— Я наняла человека, который отведет твой пикап в Милтон-Пойнт на этой неделе, — откликнулась Марси на вопрос Чейза. — К тому времени, как ты сможешь сесть за руль, он уже будет на месте.

— Ты наняла человека вести мой грузовичок?

— Угу, — ответила она, сконцентрировав внимание на шестнадцатиколесном грузовике, с бешеной скоростью пролетевшем мимо.

— Все такая же деловая, а?

— Похоже, это отнюдь не комплимент.